Голосование за ходы

Странный туман буквально давил со всех сторон. Казалось он не просто сжимал тело, стягивая кожу, он словно проникал внутрь. Просачивался сквозь каждую клетку организма. Касался каждого нерва так. Проникал в череп и воздействовал на мозг. Словно состоял он из миллион мельчайших щупалец, которые играли со смертными. Как живые. Словно кто-то ими управлял. Натравливал на непрошеных гостей, которые осмелились явиться туда, куда их не звали. Вот сами и напросились. Страж этого места знает свою работу. А в том, что страж здесь был, Карнаж не сомневался. Все происходящее явно не просто природное явление. Это были чары, которые оберегали мощный артефакт. И эти чары старались сломить волю банды. Запугать, согнуть, растоптать. Заставить отступить. Сдаться. Умереть. Но у банды была цель, а значит поддаваться чарам было нельзя.

Отряд двигался не спеша. И хотя все старались торопиться, но под гнетом сильной магии это удавалось с трудом. А точнее - вообще не удавалось. Смертные тащились, еле-еле переставляя ноги. Словно вязли в тумане, цепляясь за кажущийся бесплотным воздух. Однако двигаться было тяжелее, чем в воде. Словно песок Пустоши поднялся и преследует людей, мешает им, хватает за ноги и тянет назад. Но нужно было идти. Мечник видел, что даже могучему Зулкару было трудно. Но все упрямо шагали дальше, ведомые единой целью.

Постепенно из белесого ничего стали доносится голоса. Карнаж понял, что слышат это все. Но слышат ли все одно и то же? Это было неизвестно. Голоса проникали в разум, путали сознание. Насылали страхи и переживания. Животный ужас начинал сковывать всех членов банды. Казалось - еще секунда, и все свалятся наземь, не в силах совладать с этим ужасом. Но стиснув зубы, и поглядывая на лидера, банда двигалась дальше. Видения налетали один за другим, чуть не сбивая с ног. Но банда двигалась вперед. Мышцы сковывало от сверхреальных ощущений видений. Но банда двигалась дальше. До цели оставалось так немного. Нужно было дойти. Пересилить все - и дойти. Не сломиться. Не подвести варлорда. Не подвести себя. Поэтому банда двигалась дальше. Однако из тумана стали вырисовываться враги. Мутные силуэты, но их намерения были ясны и прозрачны. Они не желали пропускать отряд. А значит их необходимо было уничтожить. Враги надвигались, и Карнаж достал меч. Демон пытался что-то сообщить мечнику, но странный туман блокировал Краала. А значит воин должен справиться сам. Не дожидаясь команды Зулкара, Карнаж выбрал левый фланг и...

Сорвавшись с места, мечник бросился на врага. На удивление легко он двигался сквозь туман, словно и не было его. А враги как подкошенные валились один за другим под ударами мечника. Теперь Зулкар точно его признает. Оценит вклад в общее дело. Опьяненный боем, Карнаж довольно нескоро услышал голос Краала, который смог прорваться сквозь туманный барьер в сознании смертного. Демон говорил, что все это лишь иллюзия. Все это морок, наведенный таким же обитателем варпа. Но можно ли верить лживому демону? Удары Карнажа стали замедляться, в голове появилось прояснение. Однако так просто доверять Краалу он не собирался. Один демон, два - какая разница. Никому из них нельзя доверять. Можно доверять лишь себе и мечу в своих руках.

Краал заполнил тело воина, давая небывалую силу своему товарищу. Сливаясь с яростью бури, демон становился только сильнее. Правда наполнен он был не гневом, а ликованием. Давняя мечта обитателя иного мира сбылась. Они в хаосе. Пусть и земном, но все же. Радость и ликование не знали предела. Карнаж пытался убедить свое второе я в том, что необходимо найти остальных членов банды. Ну или отыскать врагов и обрушиться на них подобно карающему мечу Темных Богов. Но Краал не слушал. ОН взял контроль на себя. Крутанув руль, воин слетел с байка и буквально зарылся в песок. Сразу же вскочил и стал размахивать руками и смеяться, словно безумный. Хотя таковым, по сути, и являлся. Неудивительно, что он совсем забыл об осторожности. А ведь среди бури есть не только песок, но и предметы по-крупнее. Не прошло и минуты, как с очередным порывом ветра прямо в лицо мечнику прилетело несколько металлических осколков, которые буквально сбили респиратор, разрывая поношенные ремешки. Сразу за этим были разбиты очки. И вся ярость Пустоши обрушилась на столь беззащитные глаза, нос и рот. Несчадно замолотил песок, забивая легкие и дыхательные пути. Понадобилось еще пару минут, чтобы отрезвить демона, которые чуть не задохнулся в теле смертного. Не выдержав натиска, Краал снова скрылся в подсознании мечника, оставив Карнажа наедине с нахлынувшими проблемами. В очередной раз прокляв безмозглого демона, мечник откашлялся, протер лицо, после чего осознал, что буря прошла мимо. А значит воин сейчас особо уязвим. Буквально на ощупь, он нашел флягу и быстро промыл глаза, рот и горло пусть и не самой чистой, но все же водой. Стало намного лучше. Правда очки пришлось выбросить, а респиратор нуждался в ремонте. Пошарив по песку вокруг, Карнаж нашел свой мотоцикл и вытащил его из цепких объятий дюны. Поставив его на колеса, мечник огляделся в поисках товарищей.

Гонка. Одна сплошная, бесконечная и безумная гонка. Рев моторов и шум ветра. Шелест резины по барханам и стук песка о корпус транспорта. Ясное, но в то же время такое мрачное небо. Люди, железо, песок и ветер. Это и есть гонка. Безумная и, порой, слепая. Кто-то мчится наперегонки со смертью, кто-то пытается быть круче всех. А кто-то просто втапливает газ до упора и бежит от всего, и в первую очередь от себя. Пустошь не зря так называется. В большинстве своем здесь на много-много миль нет ничего, кроме беспристрастного песка. Однако даже в этом "ничто" есть огромное количество вариантов. Возможностей. Путей. И все они лежат через гонку. Одну гонку длиной в жизнь. Если ты стоишь - ты мертв. Если ты идешь - ты мертв. Лишь на скорости ты живешь. У тебя есть цель, и между вами лежат мили и мили песка. Значит нужно выжать все возможное и успеть. Куда? Зачем? Да какая разница. Жми - и успеешь. Простая философия. Как и все в Пустоши. Будь проще - иначе ты мертв. Зулкар был именно из таких. Он знал правила. Законы. Суть. Поэтому все его движения и решения были просты и понятны. Жми вперед. Бей сильно. Ни шагу назад. Сломи Пустошь - иначе она сломит тебя. Это и есть лидерство. Укажи тем, кто идет за тобой, простой путь. И они одолеют Пустошь. Обгонят ее. Достигнут цели. Какой? Это совсем не имеет значения. Будь проще - жми вперед. Не бойся никаких помех. Никаких преград. Никаких врагов. Путь один - бей сильно. Не смог преодолеть - старайся лучше. Стремись к своей цели. Что бы не случилось - ни шагу назад. Зулкар знал это. Его люди знали это. Поэтому небольшой отряд мчался, обгоняя ветер, к своей цели. А своей ли? И снова - не имеет значения. Есть цель - есть гонка. А в этом жизнь.

Карнаж молча выкручивал рукоятку акселератора, заставляя свой мотоцикл буквально лететь поверх барханов. Очки и респиратор надежно защищали от песка и ветра. Стальной конь не подводил, а Краал совсем затих. Появления аватара сильно уязвило его. И теперь могучий демон молчал. И хотя это давало мечнику возможность дышать свободно и не беспокоиться о наплывах ярости - он переживал за того, кто связан с ним душой. Если у демонов вообще есть душа. Это было загадкой, но Карнаж считал, что связаны они именно так. Краалу нужна была отдушина. Нужен был выход. Но Пустошь была пуста, и приходилось ждать.

Появление бури нисколько не удивило Карнажа. В этом аду подобное было обыденно. И те, кто часто путешествовал, прекрасно знали ее признаки, и знали, как укрыться. Отряд Зулкара решил переждать самый пик ненастья, укрывшись в дюнах. Это было разумное решение. По привычке, Карнаж прикопал в песке байк, и схоронился сам. Молча лежа в песке, банда наблюдала, как одно из самых страшных и впечатляющих явлений этого мира проплывало мимо, лишь чуток касаясь их своей яростью. Но даже этого мимолетного отголоска хватало, чтобы заставить все живое прятаться в страхе и искать надежное укрытие. Очень немногие в Пустоши могли рискнуть вступить в сердце бури. Эти отчаянные герои почитались и восхвалялись. Казалось - они могут все. Казалось - они подобны Богам. Однако они были вечные одиночки. Тени. Без имен. Без души. Их целью была лишь буря. Лишь посреди этой живой смерти они жили. Они чувствовали себя живыми. Они дышали. И это было прекрасно. Мечник в сотый или тысячный раз наблюдал за яростью стихии и не мог оторвать взгляда от столь завораживающего зрелища. Прекрасно и смертельно. Абсолютная, беспощадная сила. Ярость в природном исполнении. Кара всех, кто обитает в Пустоши. А быть может испытание. Или призыв. Призыв к очередной гонке со смертью. Безумной и беспощадной гонке. Шанс почувствовать себя по-настоящему живым. Чувствуя эмоции Карнажа, Краал тихо высунулся из глубин сознания, так же готовый впитать в себя всю ярость стихии. Пусть и лишь в эмоцианальном плане. Но для него и это было наслаждение. Мечник чувствовал это. Каждый раз, видя бурю, он ясно чувствовал, что эта ярость едина с демоном. Словно младенец видит свою мать - так же и Краал тянулся к буре. Протягивал руки. Молил принять его. Молил слиться с этой всепоглощающей мощью. Стать карой Пустоши. Но этому не суждено было сбыться. Вот и сейчас Карнаж и его демон с восхищением наблюдали за невероятным переплетением ветра, песка, молний и еще черт знает чего. За всем этим совершенно неописуемым хаосом в чистом виде. Пожалуй, это и есть символ Темных Богов в Пустоши. И это прекрасно.

Однако буря проходила мимо, и отряд снова рванул вперед. Снова заревели моторы. Напряглись мышцы каждого из бойцов. Ведь впереди гонка. Очередная безумная гонка на хвосте бури. Однако вскоре на горизонте показались неприятели, которые постепенно приближались. Однако была дана команда продолжать движение, что вызвало сожаление у Карнажа. В дистанционном бою от него не было никакого толку. А до ближнего может и не дойти. Но не время обсуждать приказы. Крутанув рукоятку, мечник заставил своей мотоцикл показать все, на что тот был способен. Бесконечная гонка продолжалась. Снова и снова. Чувствуя близость боя, Краал заерзал в сознании воина, требуя сражения. Требуя боли. Требуя страданий. Однако сейчас не имелось возможность дать ему желаемое. Поэтому Карнаж напрягал свою волю, подавляя демона. Он и сам жаждал сразить нескольких врагов. Показать свою силу. Отдать жертву Темным Богам. Но в свое время. В свой час. Сейчас же - жми вперед. Ни шагу назад. Медленно, но неумолимо, отряд приближался к шлейфу бури. Это грозило смертью. Однако все естество Карнажа, а заодно и Краала, трепетало и рвалось именно туда. Слиться с ужасной стихией. Пропитаться ее яростью. Ее силой. Ее хаосом. Приблизиться к Богам. Чем ближе был круговорот песка и ветра, тем радостней становилось Карнажу. Он почти не слышал выстрелов. Почти не видел своих товарищей. Лишь лик бури в глазах. Лишь шум бури в ушах. Лишь жажда бури в сердце. Жми вперед - ни шагу назад. О да. Это и есть жизнь.

На всей возможной скорости мотоцикл мечника влетел в шлейф стихии. Воина накрыло круговоротом песка, ветра, грохота и ярости. Даже маленький кусочек бури стремился уничтожить жалкого человека. Смять. Растоптать. Развеять по всей пустоши. Песок несчадно хлестал по лицу, рукам, телу, ногам. Бил со всей силы по корпусу байка. Ветер оглушал и мял наглого червя, рискнувшего бросить ему вызов. Карнаж ощущал всю ярость бури. Он чувствовал, как природа жаждет его смерти. Жаждет порвать на части....

И это было прекрасно. Блаженная улыбка застыла на лице воина, скрытом под респиратором. Абсолютное торжество и радость. Счастье и полет. Это прекрасно. От нахлынувшего эмоционального потока у Карнажа закружилась голова, а тело словно стало невесомым. Лишь отточенные навыки не позволяли отпустить руль и завалить мотоцикл. Мечник словно ощутил эйфорию, а Краал орал от счастья. Если можно было бы заглянуть в сознание, то там можно было бы увидеть бьющегося в священном экстазе демона. Это было прекрасно. И простому смертному не дано осознать этого в полной мере.

За всем происходящим Карнаж совсем потерял из виду других членов банды, да это было и не важно. Он в стихии. Он - стихия. Ощущая небывалое единение с демоном, воин был счастлив. Краал полон сил. Краал вернулся. Краал хочет летать. Понимая, что сам он против бури беспомощен, Карнаж позволил демону помочь ему. В который уже раз мечник ощутил, как по телу разлился жар. Словно вся кровь разом стала огненным потоком. Кожа приобрела багровый оттенок, а из-под респиратора стали вырываться клубы пара. Дыхание было не просто обжигающим. Казалось, что демон дышит огнем. Глаза налились кровью, а затем буквально загорелись. Набухли кости. Окрепли мышцы. Разведя волосы, показались рога. Краал снова давал свою силу смертному. И хотя все это время Карнаж испытывал сильную боль, он так же упивался этой силой. Этим могуществом. Он жаждал дарить боль и страдания. И демон рад был в этом помочь. Горящие глаза ощупывали все вокруг взором охотника. Демон питался эмоциями - поэтому эти глаза могли видеть их. Даже в этом хаосе бури воин видел каждого члена своей банды и каждого противника. Все эмоции читались, как на ладони. Быть может скоро они выберутся из бури, но до тех пор... До тех пор воин и демон соберут свою жатву. Краал истерично засмеялся, выпуская изо рта облако пара. Быть единым со стихией и еще и собирать жатву - что может быть прекрасней. Теперь это уже его гонка.

Безумная и беспощадная.

Могучее светило медленно выползло из-за горизонта, в очередной раз заливая Пустошь своим беспощадным светом и адским жаром. Ведь действительно - если ад и существует, если он и правда горяч, то Пустошь идеально подходила под эти критерии. Ничего более адского и придумать было нельзя. Спадал холод ночи и прятались все ночные кошмары, живущие во тьме. Вся жизнь спешила скрыться от света и жары. Безмолвные пески снова становились безжизненными. Начинали нагреваться тела спящих и раскаляться металл транспорта, стоявшего под открытым небом. Сон уходил, отдавая власть над разумом назад их хозяевам. Утро это такое время, когда неподготовленный человек может потерять себя и ощущение реальности. Резкая смена тьмы и света, холода и пекла, жизни и смерти. В детстве всем рассказывали байки о том, что во тьме живут монстры и жуткие страхи. Что тьма полна ненависти и смерти. Однако познавшие Пустошь знают наверняка - все в точности до наоборот. Ночью Пустошь кипит жизнью Ночью из своих укрытий выползают обитатели песков, прятавшиеся днем от солнца в своих убежищах. Именно ночью можно увидеть все разнообразие и разноцветие этого ада земного. А вот днем... Днем жестокое солнце и жадные пески поглотят любого, кто был неосторожен или недостаточно крут. Днем вокруг смерть и страх. Каждый день жизни в Пустоши это уже подвиг. Это достижение. Это бесценный опыт. Днем лишь один настоящий хищник - остальные же лишь жертвы, с которыми он играет. Кого-то сожрет, а кого-то еще оставит помучится. Небольшая банда Зулкара проснулась в полном составе - значит с ними еще поиграют. Значит они получили еще один шанс на очередной подвиг. И на очередной опыт. Опыт в сражении с Пустошью - великим хищником этого мира.

Как только первые лучи солнца аккуратно, но точно скользнули по Карнажу, Краал сразу же подал голос, призывая своего коллегу проснуться. Мечник, уже давно привыкший к голосу внутри своего разума, отреагировал как всегда - моментально. Раскрыв глаза, воин оценил состояние своего тела и обстановку вокруг. Медленно выглянув из-под одеяла, он был вынужден сразу же зажмуриться. Даже только начавшее всходить солнце немилосердно резало глаза, доказывая свое превосходство. В очередной раз. Такая беспомощность человека радовала демона. Но одновременно с этим и злила. Ведь этот человек был сосудом, а сосуд должен быть достоин своего содержимого. Иначе грош ему цена. Однако после событий вчерашнего ритуала, Краал все же притих и присмирел. Юный демон осознал свою слабость и беспомощность. И это его очень сильно уязвило. Он лихорадочно искал способы стать сильнее. Но то, что он сделал бы в своем мире, не сработает в мире людей. И поэтому вариантов практически не было. В первые за очень долгое время Краал погрузился в раздумья, оставив Карнажа в покое. На время. Мечник мог бы удивиться такой перемене в своем демоне, но он уже научился неплохо его чувствовать - и поэтому понимал его. И даже поддерживал. Не из-за какой-то доброты или сочувствия. Нет. Карнаж просто знал, что чем сильнее Краал, тем сильнее и он сам. А разве это не прекрасно - быть сильным. Зулкар бы понял.

Постепенно воин выбрался со своей лежанки, которую он так замечательно устроил. Годы опыта давали о себе знать. А после холодной ночи тело требовало разминки. Чем Карнаж и порадовал его. Все необходимые упражнения были прямо в утренних сборах. Мечник собрал лежанку, хорошенько вытряхнув каждый ее элемент от песка. Отряхнулся сам. Проверил все свое оружие. Выкопал, занесенный песком мотоцикл. Прочистил все его органы и элементы. Карнаж давно уяснил, что оружие и транспорт должны быть в идеальном состоянии. В состоянии лучшем даже чем он сам. Поэтому за этим аспектом воин внимательно следил. Постоянно и неустанно. Ведь от этого зависела его жизнь. Его день в Пустоши, которая не прощает ошибок. Закончив эти совсем нехитрые сборы, воин сделал пару глотков из своих водных запасов и сжевал давно уже высушенную шестиногую ящерицу. Конечно она действительно была довольно черствая и безвкусная, зато весьма питательна - что гораздо важнее остального. Теперь воин мог почти день обойтись без еды. Организм странника давно уже подстроился под жестокие условия пустыни. Можно сказать он сам стал ее частью. Маленьким незаметным паразитом на огромном теле. А по-другому здесь и не выжить. Только так и никак иначе. Вся хитрость в том, чтобы точно знать, когда превозмочь, а когда прогнуться. И нечего даже и думать о таких глупостях, как гордость, честь или принципы. Сожри или тебя сожрут - вот и все.

Выслушав просто план варбоса, Карнаж не стал ничего возражать. У него есть байк - значит ему тоже быть в авангарде. И это прекрасно. Чего еще желать человеку, алчущему битвы. Только вперед. Только в бой. А меч там или не меч - какая к черту разница. Единственное, что действительно имело значение - это простое поручение было отдано одним из Темных Богов. Даже самый мелкий и незначительный из культистов знал, что значит. А значит это то, что данное поручение должно выполнить. И неважно кто ты - червь или Избранный - должно выполнить. Ибо таков наш путь. И другого не дано. Да другого и не требуется. Наша жизнь - это служение Темным Богам. А больше и жить не за чем. Простой смысл. Простая вера. Простая цель. Все же прочие будут уничтожены. Рано или поздно.

Задница Карнажа в очередной, миллионный раз опустилась на столь любимое сидение из человеческой кожи. Так игриво заболтались на поясе немногочисленные трофеи, включая свеженькую кисть. Ладони воина с нежностью коснулись рукояток руля, сжимая потертую и выцветшую резину, которая уже успела нагреться от утреннего солнца. На глаза привычным движением надвинулись очки, а нижнюю часть лица закрыл респиратор. Оглядев товарищей, Карнаж приподнялся и с силой резко надавил на рычаг кик-стартера. Ответом ему стало любимое рычание верного двигателя. Из-под глушителей сразу взлетело облако пыли и песка. Провернув несколько раз ручку акселератора, Карнаж заставил своего друга еще громче взреветь, поднимая еще большую тучу песка. Все равботало. Отлаженный механизм. Железный конь и его наездник были готовы.

Еще одна гонка со смертью.

Еще один бой с Пустошью.

Во имя Темных Богов.

Карнаж все стоял возле фуры, пока его коллеги занимались своими делами. И хотя в этой группе воин недавно, но она мало чем отличалась от привычных банд. Налетели. Уничтожили. Разграбили. Вот и все. Простой смысл. Простая цель. Легкая жизнь для живущего в Пустоши. Съешь или тебя съедят. Таковы правила, и не нам их менять и спорить. Ведь если попытаться пойти против системы - от тебя ничего не останется. Лишь еще одни потроха, которые сожрет ненасытная Пустошь. И совершенно не важно кто ты и каким богам поклоняешься - перед молчаливым песком и палящим солнцем все равно. Для этой бездны нет никаких различий, привилегий или чего бы то ни было еще. Просто тела. Просто кровь. Просто пища для Пустоши. Её игрушки и забавы. Её огромный театр импровизации. А мы все в нем... даже не актеры - лишь куклы. Пустые бездушные куклы. Обреченные играть в эту бесконечную игру. Замкнутый круг Пустоши. Жестокий круговорот, полный смерти и насилия. Не мы выбрали этот путь - этот путь выбрал нас. А быть может это всего лишь прихоть наших Богов. А быть может даже Боги всего иллюзия Пустоши. Порой Карнажу кажется, что этот пустынный ад словно живое существо. Он мыслит. Оно чувствует. Оно живет. И питается нами. Нашими чувствами. Нашими жизнями. Круговорот, мать его.

Постепенно эйфория проходила, и Карнаж возвращал способность мыслить. Те сладкие ощущения от чужой боли все еще щекотали нервную систему воина, но волны наслаждения, испускаемые Краалом, постепенно затихли. И хотя демон был по-прежнему спокоен, это все было весьма относительно. Спокойствие демона - это психоз смертного. Хорошо хоть Карнаж уже привык к своему "товарищу". Скачки настроения и эмоций Краала переносить было уже намного легче. И контролировать их получалось все лучше. Все чаще человек и демон пребывали в гармонии. И было в этом что-то свое. Что-то, что не описать никакими словами. Наверно что-то подобное ощущают всемогущие Боги Хаоса, которые находились в абсолютной гармонии со своим естеством и самим хаосом. О таком счастье Мечнику оставалось лишь мечтать. Хотя он и делал все возможное для достижения этой цели. Конечно смертному никогда не сравниться с Бесподобными. Но кто же не мечтает приблизиться к совершенству? Однако понятие совершенности у каждого разное. Для некоторых нет ничего прекрасней положить свою жизнь на жертвенный алтарь. Это счастье. Это цель. Это лишь начало. Ведь умерев здесь, ты можешь стать одним из демонов в многоликих армиях Богов Хаоса. Не то, чтобы Карнаж не желал этого, но он и не торопился. Здесь еще много дел. И надо заслужить благосклонность Богов. Быть уверенным, что умираешь не зря. Хотя может ли смерть во имя Темных Богов быть "зря". Абсолютно нет. И это знает каждый. Каждый, кто пошел против церковников с их лживыми идеями, затуманивающими разумы несчастных людей. А людей ли? Те, кто слепо верят и ничего не видят. Это не люди - это стадо. Тупое вонючее стадо, которое существует лишь для одного - кормить Пустошь. Но некоторые удостаиваются чести пасть от руки воинов Хаоса. Что может быть почетнее? Лишь только добровольное восхождение на алтарь.

Карнаж постепенно пришел в себя, осознавая происходящее вокруг. Похоже прошло уже несколько часов с момента окончания боя. Как же обманчиво время. Только что оно еле текло подобно машинному маслу, и вот уже мчится словно падающая звезда. Прихоти Богов. Воля Пустоши. Отстранившись наконец от фуры, воин был вынужден проделать несколько довольно глупых и нелепых движений, чтобы размять тело, которое уже порядком затекло за это время. Стряхнув с себя пыль, Мечник обратил внимание на свою рану, которая все еще слегка кровоточила. Похоже Карнаж переоценил свои с демоном регенерационные способности. Рана могла дать осложнение. Тем более, что она отнимала силу и столь ценную влагу - кровь. Тяжело вздохнув, воин отправился туда, где оставил свой мотоцикл. Отыскать его не составило труда, а вот втащить из-под нанесенного ветром песка сложнее. Пришлось повозиться. Но это ничуть не повлияло ни на настроение, ни на состояние Карнажа. Хорошенько отряхнув байк, воин откатил его к фуре Лектуса. Прислонив своего железного коня к не менее железному боку машины, Мечник проверил сумки. В привычном отделе привычной сумки он нашел кое-какие медикаменты, которыми пользовался крайне редко. Да и разбирался в них он крайне слабо. Знал лишь самое необходимое. Итак. Обработать. Продезинфицировать. Еще обработать. Прикрыть. А эту таблетку проглотить. Должно стать лучше. Краал в любом случае поможет. Это ведь и его тело тоже. А в мире смертных демону очень нравится. Даже очень-преочень нравится. Или даже больше. Сложив всю нехитрую аптечку на место, Карнаж снова обратил внимание на своим спутников. Они такие разные. Такие непохожие. Но вместе. Не сказать, что едины, но вместе - это точно. И даже одиночка Карнаж как-то... Привязался что ли к ним. А ведь один из этих смертных даже прикрыл его. Выручил в сложной боевой ситуации. Быть может на этого человека можно положиться? Или даже доверять ему? Пока рано судить, но поводов для размышлений добавилось. А размышлять Карнаж любил. Напрягать серое вещество полезно. И зачастую это гораздо лучше, чем трепаться. Или трепыхаться. Частенько те, кто не любит размышлять именно трепыхаются в Пустоши, подобно рыбкам на сухом берегу. Много движений. Много шума. Никакого толка. Вот и зачем, спрашивается. В этих мыслях Краал полностью поддерживал воина, хотя демонская натура и требовала постоянного действия. Однако чем больше проходило времени, тем спокойнее он становился. И тем больше становились похожи и едины человек и демон.

Внимание Карнажа привлек колдун, который был в их отряде. Странный и не особо приятный тип. Но колдуны все такие. А от этого, похоже, есть толк. И если судить по происходящему, он не забывал чтить Темных Богов. Это есть очень хорошо. Воин даже одобрительно кивнул сам себе. Жертва всегда хорошо. А правильная жертва это еще лучше. Наблюдая за действиями Хикахи, Карнаж прислушивался и к самому себе. Если Боги будут недовольны или что-то пойдет не так - Краал непременно даст об этом знать. Молчать и терпеть демон не умеет. Как и не умеет ждать. Но с некоторых пор вся эта демоническая возня лишь вызывала улыбку у Мечника, хотя и начиналось все когда-то с негодования и нервозности. Со злости. Но на кого злиться? По сути - на самого себя. А этого делать не стоит. Необходимо сохранять здравый рассудок и трезвое мышление. По возможности, по крайней мере. Мечник обожал наблюдать за подобными обрядами. Ведь даже на расстоянии он чувствовал боль, агонию и страдания жертвы. Спасибо Краалу. И этот обряд станет еще одним наслаждением. И еще одной пищи для ненасытного демона, который в своей страсти к страданиям так близок к своим создателям. Засмотревшись, Карнаж и сам не заметил, как достал из одной из своих сумок банку с чем-то похожим на еду. Рука сама достала нож и вскрыла незамысловатую упаковку. Тем же самым ножом мечник зачерпнул мясистую и непонятную субстанцию, после чего отправил себе в рот. Эта процедура повторялась раз за разом. Карнаж постепенно опустошал банку, хотя все его внимание было приковано к обряду колдуна. О,да - жертва. Живая. То, что надо. Боги будут довольны. Лишь бы только все прошло правильно. Больше боли. Больше страданий.

Наблюдая за небольшим шоу, Зари почувствовал, как его тело потяжелело, а веки стали сами собой закрываться. Усталость от пережитого вкупе с полным желудком давали о себе знать. Не заметив сам, юноша задремал под мерный гул толпы. Однако сон его нельзя было назвать спокойным. Снилась ему жуткая погоня. Словно бежит он, а за ним мчится стая крыс. И ведет особенно крупная особь. Вожак. Альфа-самец. И почему у этого вожака лицо Арда. И кричит он голосом, который точь-в-точь как у варвара:

- Это моя таверна! А тебя я щас трахну!

И улыбается так еще. А Зари бежать тяжело - ноги вязнут в чем-то, напоминающем муку. И крысы постепенно нагоняют. И вот уже крыс-Ард протянул к нему свои лапы...

Вдруг Зари резко проснулся от яркой вспышки огня, созданной магом. Некая фигура в языках пламени. Перепуганный юноша готов был поклясться, что разглядел в этом образе того самого крыса-варвара, который ехидно улыбался. Покрутив головой, Зари протер глаза и витиевато выругался. Этот образ долго еще не выйдет из головы. Услышав слова людей из толпы, юноша даже удивился и глянул на мага. Неужели крысы всего лишь наемники, а монстры подземелья? Но вслух произнес:

- Сходим, посмотрим? Или соберем остальных?

Карнаж бродил по полю брани. Искал себе того несчастного, который выжил в этом бою. И чувствуя нарастающее волнение воина, внутри тихонько выл Краал. И пусть демон насытился, но ведь после славного боя должна быть и славная награда. Так всегда было. И так должно быть всегда. Демон это хорошо знал. И Мечник Пустоши знал это еще лучше. Если не удовлетворить желание истязания, то потом это обернется чем-то совсем уже неприятным. Демон получит свою награду. Пусть и ценой Карнажа. Поэтому воин медленно бродил и разглядывал тела, которые начинали тонуть в песке. Во всепоглощающем песке. В ненасытном песке Пустоши. Грохот выстрелов затих. Затих и Минотавр, могучий воин, столкнувшийся с тем, кого он не смог одолеть. Затихли уже и победоносные крики банды, к которым Карнаж не присоеденился. Лишь вяло помахал мечом. Сегодня была на редкость неудачная жатва - ликовать не было желания. А восхвалять Зулкара... Мечник прекрасно знал, что самой важной и, пожалуй, единственно верной похвалой воину является его жизнь. Ну или смерть его врага. Если ты стоишь, а он пал - это и есть награда. Это и есть победа. Это и есть сама суть. Возможно когда-то давно, еще до Пустоши, это был кодекс боя. Возможно все было не так. Однако сейчас по этому простому принципу существует все живое. Убей или умри. Сожри или сожрут тебя. Безмолвные пески и еще более безмолвные Боги приемлют лишь одну истину - больше боли, больше страданий.

Внезапно среди завываний ветра, среди поскрипывания колышущихся частей фуры, среди голос и шороха песка, Карнаж услышал звук. Такой тихий и неприметный. Такой слабый. Но для мечника это был ясный зов. Это был крик. Сигнал. Яркая вспышка, осеняющая своим алым светом темноту бесполезности. Это был стон раненого бойца. Если бы кто-то сейчас видел Карнажа, то можно было бы подумать, что голодный человек нашел лакомство. Глаза его засияли, походка стала бодрая и веселая. Движения стали быстрее и резвее. Воин буквально пританцовывал. Это была столь редкая радость. Ведь жертва найдена. Краал буквально пел песни, прославляя Темных Богов. Он трепетал в предвкушении скорого насыщения. Мечник быстро нашел одного из поверженных врагов. О да. Именно его он ранил в самом начале боя. Карнаж уже и позабыл о нем. Но вот же он - лежит, стонет. Словно сам просится в объятья боли. Он молит о чем-то. Его губы шевелятся. Возможно он просит о пощаде. Возможно о быстрой смерти. Но мечник-то прекрасно знает, что несчастный молит о страданиях. Молит о том, чтобы стать жертвой Темным Богам. Молит воспользоваться его телом, как картиной для искусного садиста.

И Карнаж не откажет несчастному.

В мгновение ока весь необходимый инструмент, который хранился в сумках на байке, оказался в руках у Карнажа. Он прекрасно знал свое тело. Для начала жертву необходимо надежно закрепить. Осмотревшись по сторонам, мечник быстро нашел решение этой проблемы. Однако и тут не стоило спешить. Необходим точный расчет. И верно выбранные органы и конечности. Подобрав несколько кусков арматуры возле фуры, мечник решает воспользоваться ими как кольями. Спустя несколько секунд другие члены банды могли слышать звонкие удары металла о металл и крики несчастного. Да - креста нет. Но и к боку фуры можно человека приколотить. Это больно. Очень больно. Но терпимо. Жертва не умрет. Несчастный был распят. Из рук и ног, пробитых ржавыми кусками железа, сочилась кровь, крупными каплями падая на песок. Но она тут же испарялась от жуткой жары, не оставляя ни следа. Песок забирал все. Пустошь внимала. Внимал Краал. И обратили свой взор безучастные Боги. В умелых руках мечника сверкнули пара остро заточенных скальпелей - одежда быстро слетела с тела прибитого. Карнаж начинал обычный свой ритуал. А каждый ритуал начинается с обращения. Обращения Краалу. Обращения Темным Богам. И есть один надежный способ быть услышанным. Все обращение должно быть написано. Четко и ровно. На теле жертвы. Сосредотачиваясь на каждом слове, мечник начал писать. Он не слышал диких криков несчастного - лишь тихо бормотал свое обращение, дублируя его на голом теле того, кому не повезло умереть.

А внутри жадно облизывался Краал.

Больше боли.

Больше страданий.

Затяжной и выматывающий бой. Давно мечник не встречал такого сопротивления. Однако, отдавшись полностью этой атаке, Карнаж соображал крайне слабо. В сузившемся углу зрения был только противник. Только сердце отстукивало ритм ударов громким эхом в ушах. Гудели мышцы, выл Краал, звенела сталь, да пыль вокруг. Большинство схваток выглядят примерно одинаково. Несколько злобных людей (или не совсем людей) со всей дури молотят друг друга тем, чем могут. Иногда там можно углядеть какие-то элементы фехтования, но чаще всего все эти ничтожные нюансы затмевает жестокость, ярость и жажда убийства. Приятного в этой картине мало. Но лишь со стороны. Лишь те, кто находятся внутри этого вихря эмоций и энергии знают, как же это прекрасно. Многие в Пустоши живут только ради подобных моментов. Моментов, когда рейдер или просто бродяга готов вцепиться противнику в глотку зубами и рвать тело голыми руками. Упоение жестокостью и насилием. Так устроен этот мир. Так устроена Пустошь - рай и ад в одном месте. Горячие пески одинаково рады любому, кто замертво свалится в их объятья. Все. Все до единого лишь жертва этому миру. В свое время. В свой час. Однажды каждый из небольшого отряда Зулкара, включая его самого, будут гнить в этих песках. Но в свое время и в свой час.

А сейчас Карнаж крутится в смертельной схватке со своим врагом. А врагом ли? Они не знают друг друга. Никогда не виделись. Им нечего предъявить друг другу. Однако по воле Темных Богов именно сейчас они смертельные враги. Они оба знают, что отойдет от фуры лишь один из них. И никто не желает быть тем вторым, чьи кости достанутся тварям Пустоши. Оба воина отчаянно сражаются за свою жизнь. И если их бой начинался с желания убить, то теперь они желали выжить.

Однако внезапно бой остановился. Сознание Карнажа, как и тело его противника, пронзила стрела. Довольно грубо, но с любовью, сделанный наконечник вышел между ребер несчастного. Мечник видел, как этот человек удивленно посмотрел на стрелу, а затем на Карнажа. Однако в глазах воина было такое же ошеломление. Ни сказав ни слова, минотавр упал на песок, который практически полностью поглотил его, как голодный пес заглатывает кость. Переведя взгляд по траектории выстрела, мечник увидел одного из своих напарников. Их взгляды встретились, и Карнаж поднял один из мечей, давая понять, что он видит, кто помог ему и благодарит того. Однако стрелок прервал столь важную дуэль. Хотя прервал ли? Быть может закончил? Несколько мгновений назад мечник обращался к Темным Богам. Быть может он был услышан, и это была та помощь, о которой он просил. Боги Хаоса так... хаотичны. Невозможно даже предположить, каким именно образом они обратят свой взор на своих рабов. Именно рабов. По-другому нельзя называть этих слепых фанатиков, в чье число входит и Карнаж. Быть может они направили руку стрелка. Или даже его стрелу. Значит они не желают смерти Карнажа. Или хотят. Но в свое время и свой час.

Оправившись от небольшого потрясения, Карнаж осмотрел себя и заметил несколько ран. Для обычного человека они могли бы быть серьезными, но не для одержимого. Краал вдоволь напитался болью Потрошителя и без особых усилий поможет тому залечиться. Волноваться не о чем. Вопрос в другом. Есть ли кто живой из противников? Задавшись этим весьма интересным и крайне насущным вопросом, мечник стал осматривать поле этого небольшого боя. Однако даже за таким интересным занятием он твердо помнил - с него долг перед стрелком, который необходимо вернуть. В пустоши мало законов, мало принципов, и еще меньше чести. Но те которые есть - тверже чего бы то ни было. И подобный долг в их числе. Карнаж запомнил. Карнаж вернет.

В свое время.

В свой час.

Не успел Карнаж привести байк на задуманную позицию, как на пустошью раздался... Нет - прогремел рев Зулкара. Сколько же мощи и ненависти в этом человеке - в очередной раз поразился воин. Практически сразу же все накрыло грохотом пулемета и более скромными звуками другого огнестрела. Началось. Мотоцикл завелся с первого же раза. Привычно заурчал двигатель. В этот момент мечник осознал что таким тихим звуком шуму не наделаешь. И глушители стоят прекрасные. Карнаж сам кудесничает на своим байком. И за многие и многие часы он привел его практически в идеальное состояние, не смотря на возраст того и все пережитое с ним. Перекинув ногу, мечник опустился на сидение, обтянутое человеческой кожей. Такое мягкое, теплое и удобное. Повернув ручку акселератора, Карнаж заставил работать двигатель быстрее, тем самым поднимая пыль позади себя. Сцепление. Больше газу. И вот байк помчался вперед. Скорость все увеличивалась, а направление движения слегка менялась. Мечник не сильно спешил, и его расчет был простым. Враг отвлечется на стрелявших. Враг явно захочет укрыться за столь могучей фурой. Враг и не заметит столь тихого мотоцикла за спиной. Скорость увеличивалась, песок бил в лицо. Карнаж взял курс на врага.

Мотоцикл буквально взлетел над дюной. Карнаж был вынужден привстать, чтобы не отбить себе что-нибудь. От удара при приземлении, колеса ушли в песок наполовину, разбрасывая его вокруг. Обычный байк уже бы умер от такого обращения, но только не Пустынный Бродяга - так называл мечник своего железного коня. Все уязвимые места были надежно закрыты - песок не находил лазейки. А отличный V-образный двигатель вытягивал байк с хозяином и не из таких трудностей. Газку! И байк летит вперед. Расчет Карнажа оказался верным - неприятель был к нему спиной, спрятавшись за фурой. Когда же они все-таки заметили мотоциклиста, воин начал слегка петлять, поднимая в воздух песок - уходил с траектории выстрела. А когда дистанция до врага оказалась оптимальной, Карнажа завернул руль, заваливая мотоцикл на бок, одновременно спрыгивая с него. По инерции байк покатился дальше не боку, поднимая настоящую тучу песка и пыли и ослепляя врага. Это была отличная завеса для нападения. Воин это знал. И он напал, словно змея из-под песка. Буквально вылетев из облака, мечник метнул в кого-то нож, кому досталось мечом. Карнаж закружился в смертельном вихре. И увлекал за собой врагов.

Как и следовало ожидать - конфликт. Люди не могут по-другому - сразу хотят вцепиться в глотку. Особенно если это столь желанная глотка нелюдя. Гном не только ошибся переулком, а, возможно, и городом. Похоже верзилы уже проводили подобные "процедуры" - держались они уверенно и говорили хорошо известные им слова. Не исключено, что их наняли для этого дела и дали указания. Так часто бывает. Какой-нибудь аристократ-расист не хочет марать белые ручки и пользуется руками простых мужиков, которые за пару монет готовы угрохать кого угодно. Не исключено, что и стража тоже в деле - вон как тихо кругом. А вот гном и побежал - прыткий для своего состояния. Кричит? Наивный - бесполезно. Нелюдю никто помогать не будет. И на его слова не обратят внимания - только если вилами вдогонку. Грязные людишки - трусливы и злобны.Они нас бояться. Бояться и ненавидят. И все потому, что мы сильнее. Мы умнее, быстрее. Этот мир существует для нас - они этого не понимают. А те, кто понимает, стараются от нас избавиться. И лишь редкие "экземпляры" ищут мира. Именно они и становятся могучими и властными правителями. Остальных же ждет только смерть. Прах. Небытие. Вот и верзилы поспешили следом за убегающим. Они тоже что-то кричат. Сколько ненависти, сколько страха. Уррийен почувствовал, как внутри него что-то дрогнуло и... разгорелось. О да - это самое чувство. Так было много раз. Они убегают, а он догоняет. Они дичь - он охотник. Они всего лишь мясо. Их так много, что можно хоть каждый день убивать десяток - никто и не заметит. Вот и сейчас азарт наполнял эльфа и передавался его лошади - Луна начала гарцевать под наездником. Уррийен даже не заметил, что уже улыбается - хищная, но веселая улыбка. Поправив капюшон, чтобы тот не слетел с головы, воин обратился к своему спутнику:

- Не знаю, как ты, а я люблю охотиться. Особенно, когда они бегут. Время пролить немного людской крови, - Уррийен пришпорил лошадь, заставляю ту пуститься в галоп.

Гулким эхом отразился звук копят от стен домов. Луна мчалась, повинуясь воле наездника. Вперед - на охоту. Эта лошадь уже не первый раз участвовала в этом. Она знала, что такое азарт, что такое кровь, что такое смерть. И сейчас она сама уже стремилась догнать этих людишек. Хотела сама их растоптать. Эти глупцы за своими криками и не слышали звук, издаваемый ударами копыт о мостовую. Смерть настигала их, а они и не подозревали об этом, видя лишь скорую расправу над гномом. Но сегодня их судьбой будет верный Нейджи - меч Уррийена. Он судья, он палач. Улыбка не сходила с лица эльфа. Он пригнулся, чтобы лошади было легче мчаться вперед. Капюшон надвинут низко на глаза, а плащ развивается следом, обнажая статную фигуру воина. Доспехи слабо поблескивали на лунном свете. Вот рука скользнула к ножнам, и с легким шелестом Нейджи выходит наружу, отражая свет на стену дома. Он так же, как и хозяин, рвется к своей добыче. Он хочет забрать жизнь, освободить душу. Так зачем же ему мешать. А вот и верзилы. Лошадь поравнялась с ними...

Привычным движением Уррийен с замаха обрушил меч на голову одного из разбойников. Так знакомо дернуло кисть, когда сталь встретилась с прочной костью черепа. Однако раздался хруст - заточенное лезвие рассекло кожу, кость. Удар был таким сильным, что череп сразу раскололся надвое. В стороны обильно брызнула кровь, куски черепа и мозгов. Бок Луны слегка окрасился в багровый. По инерции верзила еще пробежал несколько шагов, после чего завалился на мостовую, пропахав остатками лица камни, отсавляя красный след за собой. Двое его соратников притормозили, обернувшись к нападавшему, но в одного уже летел нож, который легко вошел в глазницу, разрывая глазное яблоко и поражая столь уязвимый мозг. Третьему же достался удар мечом. Нейджи коротко свистнул в тишине ночи, оставляя алую полоску на горле человека. Тот удивленно посмотрел на Уррийена, не веря в то, что происходит. Попытался что-то сказать, но из горла донеслось лишь слабое бульканье. В следующее мгновение кровь мощным потоком заструилась по горлу и груди несчастного. Верзилы попадали на мостовую. Вокруг них быстро стали образовываться темный лужи крови.

Довольный Уррийен махнул мечом, сбрасывая особо крупные капли с клинка, после чего отправил Нейджи снова в ножны. Охота вышла удачной. Но она закончилась. Улыбка исчезла с лица эльфа, уступив место грусти. Так мало людишек. Так мало. Вздохнув, эльф посмотрел вслед гному.

Уррийен не жаловал большие города - много народа, много глаз.Такие, как он, не пользовались особым расположением среди людей. Да и многих нелюдей тоже, если быть до конца откровенным. Эти взгляды, полные презрения, вечно следящая стража. И хотя Скорпиону было по большему счету наплевать на все это, но его профессия требовал хоть мало-мальской скрытности. Все-таки убийства не всегда одобряются. Да и вообще - они одобряются только заказчиками. Столь необходимые убийцы находятся вне закона. Какая ирония людских законов.

Однако этот город встречал двух мрачных путников пустынными улицами, которые накрывала темным покрывалом ночь, столько темная в период растущей луны. И хотя месяц изо всех сил пытался как-то осветить город - этого было мало. Мало для людского глаза. Но не для дроу. Рожденные многие века назад в подземельях, они могли видеть и в полной темноте. Вот и сейчас ничто не могло укрыться от их взоров. Уличная шлюха. Хочет звонких монет. Глядя на неё, Уррийен непроизвольно удивился - зачем? Зачем этому убожеству деньги? У неё один путь и один конец. Куда она собиралась тратить эти монеты? Порой люди напоминали рыбок на суше. Они трепыхаются, усердно молотят своими плавниками, хотя спастись не получится. Они все умрут. Довольно скоро - их жизнь так коротка. А у некоторых она еще короче. Так зачем трепыхаться? Просто займите место, которое положено занимать скоту - на бойне. Или же будьте в служении у тех, кто выше вас. Скорпион проводил взглядов женщину. Она так рассчитывала заработать немного монет, но поспешила ретироваться - это был страх. Страх, которые внушали людям с детства. "Не гуляй по ночам, а то дроу украдут и унесут в пещеру." "Слушайся маму, а не то дроу тебя отдадут." И так далее - примеров множества. И дети слушаются - потому, что боятся. Но есть и оборотная сторона - дети же растут. И большинство из них становятся солдатами. И тогда... Уррийен с улыбкой вспомнил перекошенные от ужаса лица и трясущиеся ноги тех многих служивых, с которыми ему приходилось встречаться за свою жизнь. Детский страх не покидает людей до самой смерти. Именно поэтому один дроу стоит десятка солдат. Ведь эльфы не ведают страха, не бояться смерти, убивают без зазрения совести и сомнений. Порой Скорпиону кажется, что они и были созданы исключительно для убийств. Такие вот инструменты смерти.

Однако от размышлений Уррийена оторвал голос его спутника. Взглянув сначала на Келагхара, воин затем посмотрел в ту сторону, куда тот указывал. Действительно что-то намечалось. Не нужно было быть профессиональным убийцей, чтобы это понять. Маленький гном и три бандита - обычное дело. Постоянная тактика людей - завалить толпой. Трусливые, никчемные твари. Для чего были созданы они? Наверно для того, чтобы было на ком оттачивать навыки боя. Они были созданы, что быть рабами - всего и всегда. Улыбнувшись словам спутника, Уррийен ответил:

- Я бы с радостью зарезал парочку rivvin, - Сатт'Ар редко использовал родную речь, так как слишком долго жил на поверхности. - Но подожду, что будет.

Последние два дня были полны настоящего безумия. Капитан отдела цензоров устало сел в кресло, которое было развёрнуто к окну. Придя домой, мужчина даже не стал включать свет - даже это раздражало. Он просто положил руки на подлокотники и уставился на тёмное небо за окном. Всё-таки 35-ый этаж давал хороший обзор на город. Город, который боялся его. Который лежал у его ног и сулил о пощаде. И всё было правильно и дисциплинированно. Было... До того дня, как пришёл приказ на поимку этих чёртовых "героев". Гневные мысли снова посетили голову верховного цензора, и он сжал кулаки, но выдохнул и прикрыл глаза. Ничего - за ними послали отряд цензоров, да и вся полиция под контролем. Всё наверняка уже закончилось.

Тишину разорвал телефонный звонок.

Чертыхнувшись, мужчина вынул из внутреннего кармана телефон и приложил к уху:

- Слушаю. Да, Уоткинс - какие новости? Вы их взяли? - в следующую секунду цензор вскочил с кресла и заорал. - Что?! Что значит ушли?! Что значит потеряли?! Найти! Иначе ты с отрядом отправитесь на "чистку"!! Ясно?! Отправь троих цензоров к группе Б - попробуйте найти через них. Выполнять!

Со злостью кинув трубку в сторону дивана, капитан облокотился на окно, прислонившись к нему лбом. Он думал, что всё уже закончилось, но эта ночь только начиналась...



Сутки прошли с тех пор как маленькая группа бывших героев и любимцев города вошли в метро. А сколько событий произошло с тех пор.

Естественно всё было как предвидела Лилиан - их ждала засада. Отряд полицейских во главе с цензором. В завязавшемся бое был тяжело ранен Шин. Позже он скончался, так как не было и секунды на то, что бы как-то ему помочь. Ден и Ив смогли скрыться.

Анахронизм не погиб в разбившемся вертолёте. Он успел выпрыгнуть и его отбросило взрывной волной. Какие-то добрые люди помогли ему, оказав элементарную медицинскую помощь. Без радости, старик был вынужден стереть у них из голов всё, что касалось его и уйти.

После многочисленных пулевых ранений Маркус приходил в себя очень долго, но всё же "воскрес", постепенно приходя в норму.

Когда-то у группы героев была штаб-квартира - бывший военный бункер, в котором часто ошивался Маркус. Место было засекречено - никто посторонний не знал о нём. Поэтому Ден направился туда, увлекая за собой Лилиан. Так же поступили и остальные выжившие. В этом месте друзья и встретились, что бы передохнуть и обдумать план дальнейших действий. Судя по тому, что от Патрика не было вестей, никто не надеялся уже его увидеть.

- А ты базар фильтруй, солдафон, - резко ответил Святослав. - С автоматом каждый храбрый, ага?

И хотя юноша практически нарывался, но сам никакими действиями не давал повода к конфликту - стоял ровно, уперев руки в бока. Ситуация с обыском ему не нравилась, но и кидаться на пули не хотелось.

- Ладно - справимся, - махнул рукой Маркус, разглядывая улицу и выбирая маршрут. Решив для себя одну маленькую дилемму, пират указал пальцем. - Двинем туда. Мне надо кое-что купить, а затем мы заглянем в хранилище городской информации, - напустив на себя загадочный и таинственный вид, он добавил мрачно. - Трактир. До встречи.

Маркус уже потерял интерес ко второй части группы, которая удалялась на поиски трав. Теперь его голова была занята только горячей похлёбкой, ромом и девками, которые обычно роились в трактирах. Пират давненько не развлекался, а значит сейчас самое время. Жаль только два балласта на борту, но что поделать - команда. Маркус даже скривился от этого слова. Что эти сухопутные знают о смысле слова команда? Когда друг за друга горой, когда вместе всегда. Когда все как братья. Этим сосункам, при всей их кажущейся крутости, далеко даже до рядового юнги, который не ведает страха и смотрит шторму в глаза без капли страха. Салаги. Пнув бежавшего мимо кота, Маркус прислушался к звуку, который тот издал. Возмущённо повышенный тон - значит кот не привык к такому обращению, а значит с ним тут нормально обходятся. Значит местные люди в душе добры. Тем проще. Взглянув голубыми глазами на товарищей, Маркус сунул руки в карманы и ускорил шаг.

В том, что их отпустили, Маркус чувствовал себя героем. Ведь, по его мнению, именно из-за его слов произошло это событие. В связи с такими мыслями юноша постоянно улыбался и многозначительно поглядывал то на одного товарища, то на другого. Однако так и не услышав благодарности, лишь махнул на них рукой и в очередной раз осмотрел свою одежду. Поковырявшись пальцами в разрезах, полученных от ударов врага, он на мгновение задумался, а затем проверил саблю, вынув её из ножен. Убедившись, что всё в порядке, снова спрятал её в ножны и повесил перевязь как обычно. Услышав вопрос Ниташа, Маркус почесал щетину, прикидывая свои возможности, а когда уже поднял палец, чтобы ответить - его перебил бородатый эльф. Возмущённо глянув на говорившего, пират заявил:

- Я думаю мы без проблем выведаем необходимую информацию, правда есть одно "но", - Маркус секунду помолчал, а затем указал пальцем сначала на Ниташа, а потом на Сагота. - Ну у них же рожи головорезов. С таими минами с нами даже за деньги не станут разговаривать. Так что либо вы превращаетесь в обычных горожан, либо придётся мне стоять у штурвала...эээ... в смысле вести беседы. Моя мысль ясна?

Всё время, что их водили по темнице, а потом к помещению с мэром, Маркус крутил головой, старательно запоминая дорогу и подсчитывая количество охраны. Судя по тому, что счёт перевалил за несколько десятков, складывалось впечатление, что группу наёмников боялись. Причём сильно. Это тешило самолюбие пирата. Прошли те дни, когда он был грозой морей, поэтому Маркус практически забыл эти чувства, но они возвращались, наполняя тело и разум приятной уверенностью в себе. Моряк ощущал как становится легче, как наполняются силой уже слегка затёкшие мышцы, а в голове начинают роиться мысли. это было в каком-то роде пьянящее чувство. особенно после удачного гипноза капрала. Это радует. Со стороны пират походил на слегка сумасшедшего, так как улыбался во весь рот без видимой причины. Когда же Маркус увидел мэра, то вообще засиял от счастья. Довольно нагло пират начал стягивать перчатки, заметив напряжение охраны небрежно усмехнулся:

- Не боись, стража - я же без оружия, да и магией не владею, - слегка опустив голову, он привычно изменил цвет глаз и кашлянул, "настраивая" голос. Сняв перчатку, пират практически напрямую продемонстрировал перстень мэру. Смотрел парень тому прямо в глаза. - Не знаю какие головорезы тут распускают язык, но группа честных наёмников преданно служат Его Величеству, как, надеюсь, и вы. Знакомый камушек, верно? - сделав шаг, пират положил ладони на стол, облокотившись на них. продолжая смотреть на мэра, он продолжил. - Надеюсь теперь инцидент исчерпан? Мы ведь не хотим мешать делам короля, так? Так давайте просто отпустим честных наёмников, а так же постараемся помочь в их нелёгком деле. Король не забудет вашей помощи - поверьте мне. Тем более, что и мы имеем некоторые полномочия в этом вопросе. Что скажите... эм... я не расслышал вашего имени, уважаемый, - и Маркус ослепительно улыбнулся мэру, показывая всё дружелюбие, какое только было в нём.

- Вот спасибо тебе! - воскликнул Маркус, осматривая кинжал, а затем рану. Кое-как натянув камзол, он встал и отряхнулся одной рукой. - Ты прям ангел-хранитель. Постараюсь соблюдать режим, правильно питаться и много не двигаться, - секундное молчание, и юноша отвёл глаза в сторону, а потом мечтательно вверх. - Хотя если у нас на пути встретиться забегаловка с румяными девками - последнего не могу обещать.

Рассмеявшись, пират оглядел поле битвы, сложил саблю в ножны, спрятал трофейный кинжал и протянул алебарду владельцу:

- Хорошая штука, но слегка... неэлегантная. Словно блоху подковать кувалдой. Однако мне понравилось, - по-дружески хлопнув солдата по плечу, Маркус впрыгнул в седло. - Двинемся, пока не поздно? Или тела уберём с дороги?

- Чёртов блондин, - ответил пират и сразу же сжал зубы. Процедура лечения не всегда приятна, но парень привык к такому. Поэтому, слегка вспотев, без особого труда пережил извлечение ножа. - Спасибо тебе, красавица. Ты снова меня выручаешь. Чувствую себя нашкодившим пацаном, - очаровательно улыбнулся Маркус.

- Вот засранец, - это было самое мягкое и лёгкое ругательство из потока слов, которые вырвались из Маркуса после того, как в него угодил нож. Продолжая причитать, пират откинул алебарду и, присев, аккуратно снял сумку, стараясь не зацепить рукоятки ножа. Оглядев рану, он громко спросил. - Есть у кого бинт? Или ещё какие-нить лекарства. Мне бы рану обработать. Может меня ещё и отравили, мать его. Да прекращай уже течь! - последний вскрик был обращён к ране, а точнее к крови, которая медленно струилась по телу, пропитывая рубаху. Маркус поспешно снял камзол, слегка зацепив нож. Снова витиевато выругался и с надеждой оглядел напарников.

- Да ты псих! - вскричал Маркус, складывая саблю в ножны и перехватывая алебарду на манер копья. - Прям как мой старпом!

И, улыбаясь во весь рот, пират помчался следом за солдатом. Однако сумку на ходу перевесил на грудь. Хоть какая-то, но защита. а вообще моряк старался не высовываться из-за массивного Аллейна. Путь лежал вверх по холму - дело не лёгкое, но тут главное разгон и адреналин. А второго было даже больше, чем нужно. Маркус чуть ли не орал, пока ноги набирали разгон. Хотя краем глаза он поглядывал на группу пехотинцев, которые явно устремятся наперерез.

- А я Маркус. Я бывший моряк, - усмехнулся пират, оглядывая собеседников серо-голубыми глазами. Он собирался продолжить, но тут его прервал звук брани из таврены и совсем нехорошие фразы про наёмников. Весело улыбнувшись, Маркус хрустнул костяшками и продолжил. - Кажется дело идёт к старой доброй кабацкой заварушке. Помнится на "Пеликане" была у нас команда таких парней, которые ни одного кабака целым после себя не оставили - весёлое было время. А какой тогда у нас был... - Однако договорить пират не успел, подняв палец, он внезапно замолчал, провожая взглядом алебардщика, который с воплем оставил после лишь щепки на месте входной двери. Подняв одну бровь, Маркус закончил фразу уже на низком, удивлённом тоне. - Один крепкий малый. Знаешь, эльфик, я так сделаю - кони будут тут. Давайте быстро.

И Маркус, закинув флягу через плечо лёгким бегом устремился к конюшне. Войдя, он сразу заметил пару парней-конюхов, вид у которых был далеко не самый отважный. Не долго думая, пират кинул им золотую монету и коротко рявкнул:

- Исчезните! - он не сомневался, что парни так и сделают. Поэтому после их ухода пират занялся свои профессиональным ремеслом - стал красть. Проверив упряжи, он сел на одного скакуна (который больше всех приглянулся), а ещё несколько поводьев взял в руку, увлекая за собой лошадей для товарищей.

Девушки стали танцевать. Даже музыка откуда-то появилась. И трактирщик посчитал лучшим не вмешиваться. Конечно - попробуй перечить толпе возбуждённых мужиков - себе дороже. Бэнджамин откинулся на спинку стула и закинул ноги на стол, наблюдая за действием. Давненько парень такого не видел, тем более совсем за бесплатно. Возможно девушки сейчас находятся под каким-то наркотическим веществом, а возможно это какая-то хитрость - не важно. Именно сейчас Бэну было глубоко наплевать - пусть весь мир горит синим пламенем. Главное, что девушки танцевали. Их красивые тела сначала медленно и плавно двигались, показывая всю красоту и изящество. Но со временем танец ускорялся, превращаясь в какую-то безумную пляску. Бэн начал понимать, что сознание уже затуманивается, а внимание рассеивается. Чтобы привести себя в порядок, юноша схватил кувшин с вином и плеснул себе на лицо, приводя себя в чувство. От души хлопнув по столу ладонью, парень присвиснул, завидев очередной грациозный пируэт. Внезапно Бэнджамину стала интересна реакции Ямато и он перевёл взгляд на спутницу. Судя по раскрасневшемуся личику, напрашивалось два вывода. Либо она смущена, либо в ярости. Бэн усмехнулся - возможны и оба варианта сразу. Парень поднял палец, чтобы что-то сказать, но его внимание привлёк старик, спешно покидающий таверну. Наёмник улыбнулся, чуть ли не расхохотавшись. С мужиком всё понятно - бедняга не может выдержать такой уровень сексуальности и развратности. А кобра старика явно уже давно не распускает своё капюшон. Остаётся только посочувствовать - пусть подышит воздухом. Может легче станет. Бэнджамин снова открыл рот, что бы сказать задуманное, но его внимание снова отвлекли. На этот раз это был рыжий чырец, который так же направлялся на выход. Странно - вроде молодой парень, что ему не понравилось? Может у него проблемы с этим? Стоп! Это же тот, кто совсем недавно пялился на Бэна. Значит.. Точно - так и есть. Этот парень нетрадиционной ориентации. Другими словами гомосексуалист. Да педик, короче. Бэнджамину стало даже смешно. Похоже рыжий заинтересовался стариком и решил с ним уединиться. Ну что же - про таких Бэн слышал. А один раз даже видел - не дай Бог ещё раз увидеть. Ну что же - пусть мужики развлекаются там вдвоём. Их воля. Бэнджамин снова повернулся к Ямато, и в следующее мгновение рыжий снова влетел в таверну. Наёмник уже начал злиться из-за того, что постоянно отвечают. Однако крик, оповещающий о демонах, быстро вернул ясность в мозг Бэна. А Ямато была быстрее - она схватила парня за руку и потянула к выходу. За эти короткие секунды много чего пронеслось в голове Бэна. Девушка, которая провела уже немало времени с ним, знала, что значит этот взгляд и выражение лица. В юноше проснулся Зигфрид. Совсем по-другому окинув быстрым взглядом таверну, юноша бросил хриплым, низким голосом:

- А вот и денюшки пожаловали. Держись рядом, малышка - будет жарко, - и теперь уже парень схватил Ямато и быстрым шагом направился к выходу, расталкивая тех, кто попадался по пути. Отворив дверь ударом ноги, Бэн вышел наружу и, отпустив руку девушки, оглядел улицу. Капли дождя медленно падали, разбиваясь о волосы юноши, одежду и оголённую грудь. Время растянулось - верный признак забурлившего адреналина. Воин широко расставил ноги, упёр руки в бока и прорычал, перекрывая звук начинающего ливня:

- ПОКАЖИСЬ, ДЕМОН!!!

- Выпад, - сказал Бэн, слегка отклоняясь в сторону. Затем он вернулся в первоначальное положение и помахал пальцем вблизи лица Ямато, чтобы девушка ощутила это. - Твой острый язычок когда-нибудь кого-нибудь порежет и придётся накладывать подорожник. И вообще - что за предложение такое. Ты же знаешь - я тебе беспредельно верен. Пока ты так улыбаешься. Ты ведь тоже мне так нравишься... Когда молчишь. А лучше спишь - вообще мечта, а не девушка. Можно тебя покормить? Или снова укусишь? - Бэн хохотнул и, хлопнув себя по колену, откинулся на спинку стула, складывая руки за головой.

Ульрих недоуменно поглядел сначала на отлетевший скрамасакс, а затем перевёл взгляд на руки. Невозможно. Ну невозможно промахнуться. С такого расстояния. По безоружному. И ещё викинг явно ощущал как оружие из его рук выбило. Словно кто-то с размаху ударил ногой по его запястью, заставляя пальцы разжаться. Ульрих не верил в то, что происходит. Привычный тонкий и чёткий расчёт сменился в его голове гневом. Резко развернувшись, викинг буквально зарычал, пронзая взглядом группу священников. Будьте вы прокляты. Вы и вам Бог. Бог нидингов. Ульрих заорал и рванул вперёд:

- Ооооодииииин!!!!

И вся компания покинула комнату, готовые порвать всё и вся. Боевой дух друзей снова был на высоте, не глядя на полученные ранения. Постепенно боль покидала тела уставших путников и вскоре лишь зуд напоминал о травмах, хотя рука Айдана выглядела по-прежнему просто ужасно. Как только компания пересекла дверной проём, как неизвестно откуда появившаяся дверь с грохотом захлопнулась за их спинами. И сразу же вспыхнул яркий свет, ослепивший друзей. Пришлось подождать ни одну минуту, прежде чем зрение восстановилось. Друзья осмотрелись...

Пот безумно щипал открытые раны, столь многочисленные на полуголом теле скандинавского воина. Кровь застилала глаза, закрывая обзор. Слипшиеся волосы лежали словно тряпка. Мощная грудь Уильриха тяжело вздымалась, гоняя воздух по телу. Руки, сжимающие оружие слегка дрожали, а пальцы уже готовы были разжаться, выпуская клинки. Ноги подкашивались, а сердце выскакивало из груди. Силы ушли практически полностью, а воины Рагнара были так далеко. А французы так близко. Однако викинг знал, что сейчас не время опускать руки и сдаваться. Сейчас время для последнего рывка. Для отчаянного прорыва. Для победы и смерти в лучах славы. Ульрих быстрым движением метнул скрамасакс в одного из противников, одновременно с этим смахивая кровь и пот с лица. Длинное и узкое лезвие коротко свистнуло, оставляя в воздухе кровавый след, и впилось в ключицу француза. Тот вскрикнул, выпустил оружие и упал на спину, схватившись за рану. Не долго думая, Ульрих подхватил один из щитов, закинул за спину и быстрыми шагами подбежал к воротам. Подскользнувшись на чьих-то кишках, викинг еле удержался на ногах, выхватывая рог. Став в воротный проём, воин взглянул на горизонт. Солнце уже практически вставало. А значит час пробил. Набрав полные лёгкие воздуха, викинг умело сложил губы и затрубил, наполняя глухим и громким звуком всю равнину перед крепостью. Зов услышали даже те, кто дремал на лавках на драккарах. На ближайших деревьях вспорхнули птицы. Мелкие грызуны кинулись в рассыпную, стремясь скрыться от неизвестного и страшного звука. Выдув всё, что смог, Ульрих откинул рог и обернулся к французам. Их количество значительно увеличилось. Более того показались конники. Это самые страшные враги на поле боя. Однако воину, перемазанному синей глиной и багровой кровью, сейчас было наплевать. Он сделал то, ради чего пришёл. И если судьбой уготовано погибнуть здесь, то так тому и быть. Французы стояли полукругом, страшась подступиться к могучим и бессмертным викингам. Ульрих стоял возле своих немногочисленных соратников, которые уже еле держали своё оружие. Между ними и плотным строем противника было примерно пять шагов, наполненных трупами, конечностями, внутренностями и кровью с грязью. Выдернув из одного тела копьё, Ульрих негромко заговорил. Однако его слова слышал каждый викинг, даже среди тех, кто сейчас стремился за Рагнаром в крепость выручать бравых воинов. И все они постепенно подхватывали его слова, зная, что домой они не вернутся. Ибо между рядов французов уже виднелись прекрасные девы с кувшинами мёда. Величественные валькирии уже пришли за героями, чтобы напоить после боя и забрать с собой. Глядя на них, Ульрих произносил слова последнего боя:

- Я вижу отца и мать своих...

Шаг навстречу многочисленному строю противника, сжимая меч и копьё.

- Вижу сестёр и братьев своих...

Ещё один шаг, переступая через трупы, осколки щитов и части людского тела.

- Вижу весь свой род до седьмого колена...

Грохот копыт всё ближе. Французы в панике жмутся к задним рядам, постепенно отступая.

- Они зовут меня...

Свист стрел наполнил воздух. Однако Боги охраняли своих детей. Лишь пару наконечников чиркнули по коже Ульриха да выбили щепки из щита за спиной.

- Зовут в чертоги Вальгаллы...

Всадники всё ближе. Некоторые французы, не выдержав, бросают оружие и спасаются бегством.

- Туда, где храбрецы могут жить...

Короткий миг, наполненный криками, свистом стрел и рёвом рогов приближающихся викингов. Небольшая горстка воинов сжали оружие. В их глазах загорелся фанатичный огонь. Смерть на поле брани великая слава. И сегодня многие станут в рати Асгарда. Осталось совсем немного. Очередная стрела коснулась ноги Ульриха, но тот даже не обратил внимания, продолжая свой ход. Следующий миг тишины прервало последнее слово, слетевшее с потрескавшихся губ:

- Вечно!

Словно повинуясь неслышному приказу, скандинавы сорвались с мест, стремясь уничтожить и растоптать тех бедолаг, которые дерзнули стать на их пути. Ульрих не был исключением. Резко бросившись в сторону, он крутанул копьё, отгоняя французов. Те невольно отшатнулись, пропуская воина. Ульрих пробежался между рядов, затем сделал рывок в одну сторону, в другую, уходя из-под атаки, пока не выбежал навстречу кавалерии. Не сбавляя хода, воин метнул копьё, стараясь сбить одного из всадников. Когда же кавалерист приблизился, викинг сделал неожиданный рывок вперёд. Схватившись за луку седла, вспрыгнул к наезднику. И, не ожидая не секунды, вскочил и прыгнул, оттолкнувшись ногами от седла, на стену, где Глитнир начал сеять смерть среди лучников. Всё произошло так быстро, что те даже не успели этого понять. от их редких выстрелов воин либо уклонялся, либо поворачивался, принимая на щит. Закончив с этим, Ульрих словно обезумел. Кавалерия слегка застряла среди своих же воинов. Поэтому викинг разогнался и прыгнул прямо со стены на плотное построение всадников, замахнувшись уже практически не блестящим мечом, который оставлял за собой след из капелек крови. В голове стучала лишь одна мысль:

- Я сам творец своей судьбы, суки!

За короткий миг до новой сшибки с врагом в голове Ульриха много мыслей пронеслось. Да и воспоминания тоже...

Был холодный зимний вечер. Как раз начиналась пурга, и ветер завывал словно Фенрир в момент ярости. Ульрих вошёл в низкую землянку, наподобие тех, что строят венды в далёкой Гардарике. Захлопнув массивную и широкую дверь, воин подождал пока усядется облако снежной пыли, ворвавшееся вместе с ним. Взгляду викинга предстала следующая картина. В довольно широком круглом помещении пылал очаг, дым от которого уходил вверх и покидал здание через небольшое отверстие в крыше. Вокруг были устланы шкуры в великом множестве, стены украшали разнообразные черепа и кости. Это была хижина Гудрун - известной рунарки и колдуньи. Говорят её благословили сами боги с норнами, такова была сила её гаданий и ворожбы. Именно к ней пришёл тогда ещё начинающий викинг Ульрих перед походом в далёкие земли за морем. У него был лишь один вопрос к сгорбленной старухе в порванных лохмотьях. Что ждёт за морем его в дальнем походе. У старухи были необычные глаза - двухцветные. Это явный признак колдовства. Внимательно изучив рослого и могучего викинга, Гудрун кинула руны...

- Ждёт тебя великое будущее, храбрый Ульрих. Будет множество битв и множество побед. Ты станешь известным, великим и непобедимым воином. Однако вижу я и твою смерть, викинг, - она подняла одну руну, показывая её Ульриху. - В одном шаге от величия сравни конунгу. Ты погибнешь от руки предателя и завистника. Позорной смертью и не попадёшь в Вальгаллу.

И старуха рассмеялась. Однако юноша не стал ничего отвечать он усмехнулся и запахнул плащ, собираясь уходить. Гудрун встала, и её чёрные волосы взметнулись словно крылья ворона. Её лицо было перекошено от ярости, охватившей её. Она указала на Ульриха пальцем и зашипела:

- Зря ты не веришь, глупый Ульрих. Я вижу твою нить судьбы так же чётко, как и тебя передо мной.

Однако викинг криво усмехнулся и подошёл к двери. Взявшись за ручку, он кинул через плечо:

- Ты мудра, Гудрун, но врать совершенно не умеешь. Весь Халафьёрд знает, что ты слепа. А свою судьбу человек творит сам, - с эими словами викинг окунулся в разыгравшуюся метель. Ульрих был известен тем, что неоднократно бросал вызов богам. Он постоянно путал свою нить судьбы, и норы были вынуждены её заново плести. И снова путал...

Глитнир сверкал в лучах рассвета словно облитый кровью, хотя так и было на самом деле. Ульрих был спокоен и собран. Его мозг с каждым движением воина просчитывал все возможные комбинации дальнейших действий. Всю тактику и стратегию. Такая манера боя была ещё не ведома скандинавам, однако во время походов юноша научился этому у тех, кого они покоряли. Викинг понимал, что всех противников не одолеть. Поэтому оставалось лишь тянуть время и отвлекать от тех, кто открывал ворота. Вместе со своими напарниками Ульрих петлял, делал обманные атаки и убегал в сторону, нападая с разных сторон, уводя группу солдат подальше от врат. Однако при этом не забывал и уменьшать их число. И пусть сердце колотилось как бешеное, а дыхание вырывалось с хрипом, рука твёрдо держала оружие и разила наповал. Глитнир раскалывал шлема, словно скорлупу яйца. А мягкие набивные доспехи вообще не представляли преграды. А лёгкие щиты из тонких древесных листов разлетались словно ворох опилок под напором ветра. Фонтаны крови и крики раненых создавали самую полную атмосферу битвы. Невольно каждый из викингов подумал, что ради этого стоило жить и плыть за Рагнаром, а после и за Ульрихом, который казалось сейчас был воплощением юного Тюра, бога войны. А лики валькирий уже казались среди кровавой пелены перед глазами...

Верный меч Ульриха разил врагов без устали. Викинг не был берсерком или безумным рубакой. Он был хладнокровным и расчётливым воином, который выверял каждое движение, каждый вдох и выдох. Главным правилом боя Ульриха было - каждый удар должен достигать цели. Когда викинг врубился в ряды неприятеля, то понял, что одного меча тут будет мало. И выхватил скрамасакс, сразу же вонзая его в незащищённый бок француза. Викинг ясно почувствовал, как наточенное и ухоженное лезвие протыкает уже трухлявую одежду, мягкую кожу и столь уязвимую плоть, доставая до столь важного органа как печень. Затем резко вырвал скрам и нанёс ещё удар, повреждая селезёнку. Оттолкнув плечом уже почти мёртвого солдата, Ульрих, с подшага, с силой ударил следующего в щит, опрокидывая противника на землю. Наступив на него, викинг прыгнул на следующего, мощным ударом разрубая ему шлем. Верный Глитнир со скрежетом разрубил мягкую сталь французского шлема, расколол череп и впился в мозг, гася сознание солдата на всегда. Пусть отправляется к своему распятому Богу, который не в силах защитить тех, кто в него верует. Наступив сапогом на упавшего, Ульрих выдернул меч и осмотрелся. От дюжины храбрых защитников осталось всего парочка воинов. Надо двигаться дальше, пока не пришла подмога.

- Олаф, Ульвар, Бьярни и Снорри, за мной. Остальные прикрывают. Бегом - Один с нами!

И Ульрих продолжил бег, стараясь привести дыхание в один ритм. И почему там Ательстан так долго?....

Слова брата расстраивали и одновременно злили Гектора. Как же ещё юн Парис, как неопытен и горяч. Он идёт на поводу у чувств и эмоций. Любовь застлала ему глаза. Он кинулся в пучину страсти и забыл о разуме, который так высоко ценится в царевиче, да и в человеке в целом. Но что поделать? Злиться? Ругаться?... А смысл. Ведь теперь ничего не изменишь. Приходится просто принять то, что есть с надеждой на то, что этот юнец когда-нибудь повзрослеет. Подойдя к Парису, Гектор поднял сжатые кулаки и... Разжав их, положил ладони тому на плечи:

- Я тебя прекрасно понимаю, брат. Но ты поступил глупо и необдуманно. Как бы не вышло чего-нибудь плохого с твоей выходки. Когда же ты наконец повзрослеешь, Парис? Ну вот скажи мне - что ты собираешься делать дальше?

Где-то недалеко от городских врат расположилось интересное заведение. Каждый день, а иногда и ночь, тут отдыхают и веселятся славные воины Трои. В это спокойное время, когда море спокойно, а все враги затаились, вынашивая очередные планы захвата великого города, армия царя может жить своей обычной, спокойной жизнью. А чем занимается солдат в свободное время? Ну конечно же пьёт, гуляет. Вот и сейчас солнце было уже высоко в зените, оставляя для смертных очень малые кусочки тени. А в весьма нескромном заведении кипела жизнь. Где-то два десятка воинов из регулярной армии сейчас наслаждались земными радостями. Они пили вино, ели фрукты, играли на музыкальных инструментах, пели и танцевали. А скромные тоги, еле прикрывающие их тела, подчёркивали мощь и красоту троянского мужа. Вон могучий Алексей отплясывает с кубком вина. Его ноги выделывают забавные движения. Те, кто недавно его знают никогда бы не поверили своим глазам, но вот его давние друзья знают, что этот человек прекрасный танцор, не глядя на свои габариты. Рядом с ним восседает в окружении женщин Константин и весело хлопает в такт музыке, поддерживая друга. Активный спор на некую философскую тему как всегда два брата Феофил и Трифон. Они всегда находят темы для спора. Ведь братья как никак. На подушках расположился Орест и, весело смеясь, кушал гроздь винограда, иногда делясь ею с миловидной служанкой, которая лежала рядом с ним. Вскоре к Алексею присоединились ещё пару солдат и молодой Эсхил, стараясь поспеть за неимоверным ритмом, который задавали музыканты. Вцепившись в могучего воина, они пытались повторить его движения, но вскоре все вместе, заливисто смеясь, повалились на пол. Зал взорвался смехом.

Однако внезапно все замолчали, так как в зал вбежал молодой паренёк по имени Виссарион. Мальчик тяжело дышал и еле стоял на ногах. Глотая воздух, он согнулся попалам и стал указывать пальцем куда-то в сторону:

- Там... Много... Греки... Корабли... Воины... Много....эх... - сбитое дыхание не позволяло говорить.

Виссариона все хорошо знали. Благодаря своей нечеловеческой скорости, его часто использовали как вестника. Но был у этого гонца и минус. Он любил спать на берегу, слушая прибой. Вот и сейчас воины лишь заулыбались, а Алексей, поднявшись с пола, подошёл к мальчику.

- Ты верно снова заснул, малыш, и видел сон. Но можешь нам рассказать, а то давно мы баек славных не слушали.

- Нет... Не байка... Много кораблей... И много воинов на них... Солдаты... Я видел много знамён... Это война! - последние слова мальчик буквально выкрикнул и сел на пол, стараясь восстановить дыхание.

Тишина накрыла зал. Девушки широко раскрыли глаза глядя на Виссариона. Воины переглянулись - у каждого взгляд сразу же стал трезвый и серьёзный. Может мальчик и ошибся... А может и нет. Словно по команде часть солдат сорвались со своих мест и бросились наружу. Послышался звон переворачиваемой посуды и голоса встревоженных жителей Трои...

- Вот в такие минуты начинаешь верить, - прошептал Корви, после чего резко вскочил, зная, что враг пока метать не будет. Указав мечом сначала в одну сторону, потом в другую, проорал. - Бегом от баррикады в стороны!!! Влево и право!!! Быстрее, а то умрёте!!!! Бегоооом!! - крик почти в лицо Трумену.

Сам же воин кинулся влево от баррикады, на ходу продолжая орать лучникам:

- После монстра будет прорыв. Стреляйте в воинов!!!! Ах ты мать твою ж так, чтоб вы все здохли, твари!!!!

Последние слова были в сторону мамонта, который разметал баррикаду.... Протянув руку к барду, воин тихо проговорил:

- Дай-ка. Я сам его уложу.

Голос Уитни затих. Песня закончилась. Люди уже приготовили ладони, а Лесли доигрывал последние аккорды. Но внезапно на сцене появилась ещё одна фигура. Не менее изящная, чем леди Стоун. И движения её были не менее грациозными. Однако она была одета в довольно облегающую одежду, чем вызывала неприкрытое изумление у публики. Неизвестная девушка (а в том, что это была именно девушка, не было ни капли сомнения) не вышла в свет, оставаясь в тени. И она заговорила. Голос был ровный, мягкий и спокойный. Её слова завораживали, и Лесли продолжи игру. Правда говорила она прозой:

- Картина, радующая взор. Момент, который касается самого сердца и заставляет его трепетать. Сколькие из вас смогут совершить такое? Сколькие из вас могут похвастаться такими чувствами? Врядли таких много. А возможно и вообще нет. А они смогли. А они нашли своё счастье. И вам стоит позавидовать столь сильному чувству двух любящих сердец. Нет сомнений, что мы свидетели первого их признания. Рыцарь и его дама - вечный образ. Они всегда герои многих поэм. Многих песен. Многих легенд. И сейчас мы наблюдаем начало такой легенды. А каково её продолжение? Многие из вас захотели бы узнать это. Так давайте узнаем. Давайте сотворим легенду. С чего начинается любовь рыцаря к его даме? Конечно же с подвига. Вы все знаете множество сказок, где главный герой прорывался сквозь все невзгоды, чтобы доказать своей избраннице свои чувства. Так пусть же эта легенда будет в тех самых лучших традициях!

Буквально выкрикнув последнюю фразу, незнакомка резко дёрнула Уитни к себе, и девушки пропали в темноте сцены. Франсуа быстро приказал зажечь свет. Его приказ выполнили. Яркий свет залил всё помещение, но... На сцене никого не было. Сыграв последний аккорд, Лесли уронил руку вдоль лютни. В наступившей тишине было слышно, как льётся вино мимо бокала, и как учащённо забилось благородное сердце Айдана...

И время неспешно потекло вместе с вином и элем. Горячая еда приятно обжигала языки и утробы путников, а следуемые за ею напитки охлаждали. От обилия ощущений и эмоций у группы приключенцев вскоре стала кружиться голова, и Лесли был вынужден сделать небольшой перерыв, чтобы вообще соображать к своему выходу. Из-за прикрытых окон было непонятно ночь ещё на дворе или уже день. Время ушло, оставив посетителей наедине с атмосферой уютной таверны. Хотя таверной это заведение было тяжело назвать. Лукас так впал в размышления о своей возлюбленной, что сам и не заметил как умял добрую половину барашка и пол десятка перепелов. А каждый его тост был о принцессе или о любви. Подъопьяневший рыцарь размахивал кубком в одной руке и крылышком во второй, доказывая одному из посетителей, что рыцарская доблесть и любовь сокрушат любые преграды. С другой стороны о прелестях служению церкви вещал не менее опьяневший монах. Только размахивал он таким огромным кубком, что в него поместился целый бочёнок. Этим кубком Анжий пару раз сшибал проходящих мимо посетителей. Но быстро давал им благословение, и они его прощали. Вторая часть барашка и перепелов были на его счету. Войдя в раж, монах заказ повторил. Уитни вся буквально светилась румянцем - в ней играло доброе вино и чувства к паладину. Который, в свою очередь, отчаяно жестикулируя, рассказывал на какие подвиги он готов ради её. Девушка лишь прикрывалась веером и кокетливо уточняла про уровень крутости подвига. Возле стойки Джереми уже умял свой заказ и теперь таинственным шёпотом рассказывал бармену о премудростях ассассинов и их философии.

Тем временем концерт продолжался. Пошатываясь и держа в одной руке лютню, а во второй бокал, к сцене приблизился Лесли. Сейчас готовился к выходу его главный соперник. По жизни... И вот на небольшую деревянную сцену вышел Сэм Бровин. Он был среднего роста, довольно худощав. Его чёрные волосы были собраны в две косы и свисали по обе стороны шеи. Тёмные глаза сияли, а немного крючковатый нос был приподнят. Одет он был как стандартный местрель. Рубашка с кружевным воротом и рукавами. Поверх надета кожаная жилетка. Просторные мешковатые штаны и высокие ботинки. Всю одежду украшала богатая вышивка. В руках Сэм держал лютню, которая наверняка стоила целое состояние. Лесли негромко выругался - он всегда мечтал о такой. Тем временем Бровин высокомерно оглядел публику и, сев на высокий табурет, коснулся струн. Надо отдать должное - Сэм является прекрасным музыкантом и поэтом, несмотря на свой гнусный характер. Поэтому с первых же аккордов он очаровал публику, а когда запел... Зал замолчал...

Когда торжественный Закат
Царит на дальнем небосклоне
И духи пламени хранят
Воссевшего на алом троне,-
Вещает он, воздев ладони,
Смотря, как с неба льется кровь,
Что сказано в земном законе:
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И призраков проходит ряд
В простых одеждах и в короне:
Ромео, много лет назад
Пронзивший грудь клинком в Вероне;
Надменный триумвир Антоний,
В час скорби меч подъявший вновь;
Пирам и Паоло... В их стоне -
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И я баюкать сердце рад
Той музыкой святых гармоний.
Нет, от любви не охранят
Твердыни и от смерти - брони.
На утре жизни и на склоне
Ее к томленью дух готов.
Что день,- безжалостней, мудреней
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

Ты слышишь, друг, в вечернем звоне:
"Своей судьбе не прекословь!"
Нам свищет соловей на клене:
"Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!"

От слов Ляо беса буквально перекосило. Его глаза вспыхнули ярким огнём. Вены вздулись. Он отстранился от стола и раздулся в полтора раза. Совершенно другим голосм он взревел:

- Что?! Как смеешь ты, грязная душонка, так разговаривать со слугой Ада?! Ты поплатишься за свои слова, мразь!!!

Вместе с этими словами бес схватил стол одной лапой и швырнул его в стену, и тот придавил какого-то парня. А сам чёрт замахнулся хвостом, который теперь пылал огнём и покрылся мелкими лезвиями. Возле дверного проёма материализовался демон-страж с клинком наголо.

Ступени. Ступени. Почему их так много. Просто бесконечная лестница. Казалось ей не было конца. Даниэль сбился со счёта. Потерялся во времени. Страх уже немного отступил. Он померк на фоне бесконечности. На фоне того, что не имеет конца. Того, чего нельзя измерить или объять. Перед глазами проплывали множество картин, пораждаемых воображением. На следующем этаже может быть что угодно. Возможно там продолжение этого ужаса. А возможно чудесное спасение. Возможно там тот самый лучик света. Тот, который в конце тоннеля. Тот, который выводит из тьмы и спасает от всех страхов. Но вот и последняя ступень...

Даниэль вбежал в коридор и выдохнул. И сразу же снова холодный пот пробежал по спине. Коснулся каждого позвонка. Задел каждый нерв. Ведь парень увидел то, что никак не ожидал увидеть. Он спрятал это глубоко в себе. Задвинул в самый дальний угол. Но оно вернулось. И снова охватило Даниэля. Поглотило полностью. Кошмар... Страшный сон, так похожий на реальность, стал... Стал реальностью Или нет? Быть может это снова сон. Может это лишь отражение мыслей и страхов Даниэля. Но кто та девушка в другом конце коридора? Как она попала в его сон? Младенцы атаковали её. Маленькие уродливые создания. Порождения тьмы и ужаса. И прекрасное невинное создание... Секундочку! Это же... Это же Мария! Сестра Катрин. Не может этого быть. Она не может быть в ЕГО сне. Это неправильно. Это не по правилам сна. Или не сна... Она кричит. Она пытаеться бежать. Она падает. Она плачет. Она истекает кровью. А Даниэль стоит. Стоит и смотрит, как завороженый. Как будто его тут нет. Как будто он далеко. Какой необычный сон.

Внезапно из круговорота мыслей Даниэля вырвало странное ощущение. Боль? Похоже на то. Но ведь во сне ничего не чувствуешь. Но боль была вполне реальна. Где-то внизу. Парень опустил взгляд. Он увидел младенцев. Тех самых младенцев. И... И они ели его. Даниэль увидел как маленькие зубы погрузились в его плоть. Он увидел, как по розовеньким личикам потекла кровь. Его кровь. Милые создания. Цветы жизни. Они ели его живьём. Даниэль оцепенел, не в силах совладать со всем, что происходило. Нет! Это неправда! Этого не может быть!!! Мозг Даниэля буквально кричал. Он отказывался это воспринимать. Ещё один укус вырвал сознание юноши из плена кошмарной иллюзии. Даниэль внезапно осознал, что его кусают. Кусают по-настоящему. И боль реальна. Глаза юноши сузились. Гнев. Злость. Ярость. Они пришли на замену страху и боли. Хотите получить меня?! Получите!!! Даниэль с размаху ударил скейтом одного из детей. Хотите моей крови?! Получите!!! Ещё один удар скейтом. Хотите моей плоти?! Получите!!! Ещё один удар. Маленькие и хрупкие черепа раскалывались с характерным хрустом подобно пустым яйцам. Кровь и мозги брызгами разлетались по коридору, оседая на полу и стенам. Глаза младенцев стекленели. Тела опадали, лишённые центра управения. Получите!!! И снова удар. И снова хруст. И снова кусочки мозга вперемешку с осколками черепа плавают в лужах крови...

- Вы что не слышали приказа, сосунки? - ярл начинал злиться. - Не трогайте этот грёбаный алтарь. Быстро погрузимся, подпалим здесь всё и отчалим. Если вы ещё хоть пальцем коснётесь этой херни, клянусь - я вас лично вздую. Пожалеете, что вообще пошли в поход. ЯСНО?!

Даниэль полностью погрузился в свои мысли. Туман. Странное и необычное явление. Природа всегда так... Так переменчива. И так своеобразна. Внезпная остановка толчком прервала ход его мыслей. Глянув вниз, Даниэль увидел бордюр тротуара. Подняв глаза, он заметил красный крест. Плотный туман, словно молоко, скрывал очертания здания. Лишь красный крест всё так же выделялся и привлекал внимание. Он словно что-то живое среди всего этого призрачного. Символ жизни и спасения. Даниэль взял скейт в руки и направился внутрь. С каждым шагом дверь становился всё чётче и ближе. Но почему-то она казалась такой далёкой. такой недосягаемой. И каждый шаг был всё труднее. Всё тяжелее. Внезапный ветерок пронзил насквозь. Казалось, что окунули в лёд. Но вот рука коснулась дверной ручки. Даниэль потянул... И в душе затрепеталась надежда. Надежда на то, что за дверью будет спасение. Спасение от холода, от страха, от тумана... Громкий скрип старых петель пронзал воздух и резал уши. В тишине больницы каждый шорох отдавался эхом и тысячей голосов блуждал по коридорам. Даниэль сделал пару шагов и замер, ошеломлённый увиденным. Дверь сама закрылась за его спиной, отрезая от внешнего мира. От пути к спасению. Хотя где было спасение, и было ли оно вообще... Ответа не было. Зато появлялись новые вопросы. Тишина. Гробовая тишина. Где все? Врачи. Пациенты. Где они? Никого. И только тишина в ответ. Язык торпливо облизал губы, стараясь хоть как-то их увлажнить. Но ничего из этого не вышло. Во рту всё пересохло. Даже слюна превратилась в какую-то вязкую и противную массу. Даниэль проглотил образовавшийся комок и сделал ещё пару шагов. Невольно он старался ступать как можно тише. Ведь каждый шаг был подобен раскату грома. И был какой-то странный, необъяснимый страх. Страх нарушить тишину больничных коридоров. Как будто кто-то услышит и накажет за такую дерзость. Кто-то выйдет из темноты, погрозит пальчиком и скажет:"Ай-ай-ай, смертный. Не смей тут шуметь." И после этого съест или растерзает. Но такого не может быть - пытался подбодрить себя Даниэль. Этого не бывает. Наверно это просто ... Другой мир? Что за бред. Наверно он слишком много смотрел так называемых мистических триллеров. Но это фильмы. А вокруг несчастного и слабого человека - реальность. Грубая, беспощадная и смертельно опасная реальность. Ведь скрипучий пол реален. Обшарпаные стены реальны. Даже странные знаки на этих стенах раельны. Но откуда они? Возможно подростки пошалили. И снова старх. Но на этот раз другой. Страх неизвестности. Ещё пару шагов. И снова скрип. Старые половицы. Почему-то больницы ремонтируют крайне редко. Неудивительно, что она в таком состоянии. Но где же отец? Ответа снова нет... И спросить не у кого. Только у тьмы. У пустынных коридоров. У липкого страха, который потным ручейком струился по спине. Ещё пару шагов. Даниэль оказался полностью во власти больницы. Он уже не понимал где выход и где его цель. Нужно просто идти. Идти и искать. А что искать? Нет ответа... Лестница. Возможно на втором этаже хоть кто-то есть. Ну хоть кто-то! Хоть человек, хоть призрак, хоть монстр, рождённый во тьме. Хоть кто-то. Внезапный звук заставил Даниэля сжаться в комочек и закрыть глаза. Пронзительный писк нарушил тишину. Нарушил покой неизвестности. Эхо сразу же подхватило резкий звук и радуясь понесло по коридорам и команатам, ударяя об стены, об пол. Даниэля не испугал сам писк. Его испугало то, что кто-то осмелился нарушить тишину. Прервать сон тьмы. Кто-то бросил вызов тому, кто прятался в этих стенах, в этих знаках. Кто-то, кто.... Внезапная мысль пронзила мозг юноши, как нож. Кто-то, кто нуждается в помощи. Даниэль с трудом открыл глаза. НАДО. Выпрямился на трясущихся ногах. ЕЙ. Поднял взгляд вверх по лестнице. ПОМОЧЬ. Первый шаг самый трудный. Казалось, что прошло несколько часов. Даниэль много чего успел подумать, много чего вспомнить. Он даже забыл о писке. Была лишь одна цель - сделать шаг. И вот кроссовок медленно и неуверено поднимается в воздух. Пусть и не на большую высоту, но этого достаточно, чтобы, перенеся вес, стать на следующую ступень. И сразу стало легче. И страх стал меньше. И лестница короче. И незнакомка ближе. А ведь ЕЙ НУЖНО ПОМОЧЬ... Даниэль стиснул зубы так, что свело скулы. Руки, держащие скейт, уже совсем вспотели и стали липкими и мокрыми. Доска постоянно норовила выскользнуть. Но нет. Даниэль лишь крепче сжал пальцы, прищурился и.. Сделал следующий шаг...

Что за хрень? И это наниматель? Странный и тупой тип. Но возможно он специально это сделал. Возможно ему нужно, чтобы все о нас знали. Хотя это ведь только имена. Никто не знает как мы выглядим. А по имени... По имени эльфа чёрта с два найдёшь. Тем более мага. Жаль, что Виктор не согласился снять девочек. Это было очень кстати. Но железный напарник Корви уже зашагал наружу. Как бы ни старался он быть аккуратным, но всё равно несколько сломанных стульев и раздвинутые столы чётко дают понять, где этот парень прошёлся. И теперь придётся идти за ним. Корви вздохнул. Ох уж мне этот наёмник. Для небольшой конспирации эльф произнёс:

- Не знаю, кто те люди, которых назвал этот придурок, но фраза о прибыльном деле весьма интересна. Так как мои карманы сейчас пусты, пожалуй можно было бы узнать, что за дельце. Бедный эльф сейчас согласится на всё.

Корви взял свою сложеную косу и, используя её как трость, направился следом за другом. Выходя наружу, он сунул руку в сумку и она привычно скользнула в перчатку. Точные механизмы сразу же сработали. Замки защёлкнулись, и руны пришли в действие. Не вынимая руки из сумки, Корви плавным и ровным потоком стал наполнять Тес'кори энергией. Поэтому, когда маг подошёл к товарищу, перчатка была заряжена, а сам Корвм был готов ко всем неожиданостям.

- Ну и что это было? - задал эльф вопрос незнакомцу.

Даниель поёжился, поднимая воротник куртки. Туман. Огромное количество мельчаших водных пылинок. Для них не было секретов. Для них не было преград. Для них не было никого. Они спокойно пробирались сквозь плотную ткань одежды и касались тела. Прохлада. Почти холод. Он бегал по коже. Он охлаждал разум и тело. Дыхание стало порождать небольшой пар, который вырывался изо рта, сначала согревая губы. Но затем безпощадные капельки тумана снова их охлаждали. Руки сразу стали заметно белее. Только вены тонкими нитями переплетались, выделяясь своим тёмно-синим цветом. Ресницы уже стали тяжелее от тех самых частичек тумана. Даниель осмотрелся. Глаза отказывались сражатся с белёсым покрывалом города. Зрение гасло. Тухло под его напором. Поэтому видны были лишь силуэты. Белые тени. И те лишь в небольшом радиусе. Даниель поставил доску на землю. Колёсики отозвались привычным стуком. Он обозначал, что скейт вошёл в контакт с асфальтом. Теперь они вместе. А Даниель отдельно. Но вот одна нога становится на деревянную, упругую поверхность. Та податливо слегка прогнулась. Теперь всё изменилось. Теперь Даниель единое со скейтом. С асфальтом. С городом. С туманом. Вторая нога становится рядом с доской. Лёгкий плавный толчёк. Колёсики закрутились. Движение. Плавное движение тела в необъятном пространстве тумана. Ещё толчёк. Сердце начинает свой бег. Оно пытается добавить скорости. Бедное. Оно не знает, что от него тут ничего не зависит. Снова толчёк. Капли тумана врезаются в лицо, шею, руки. Забивается во все возможные отверстия одежды. Рукава. Воротник. Касаются тела. Разума. Души. Ещё толчёк. Движение в никуда. Во тьму. Белую тьму. Парадокс. Но туман не даёт выбора. Он навязывает свою волю. Свои желания. Остаётся лишь подчиниться ему. Толчёк. Человек мал и ничтожен перед ним. А он всемогущ. Он контролирует всё. Их только двое. Так хочет туман. Снова толчёк...

Урийен не слушал слова Густава. Точнее он не смог их слушать дальше определённого момента. Резко развернувшись, он приставил меч к горлу командира. Причём так близко, что тот ощутил холод металла.

- Ещё одно подобное выражение, человек, и я тебя убью. Быстро и безболезненно. И мне плевать, что нас станет шестеро, а не семеро. И мне ещё больше плвать, что станет на одного ублюдка меньше. Делайте, что хотите, а собираюсь пойти в город и понаблюдать за целью.

Уррийен стоял возле своего коня и чесал его длинную и чёрную гриву. Но не смотря на занятость, он прекрасно слышал слова товарищей. А благодоря интуиции и смекалке он знал их о их перемещениях. Не глядя. Каждая новая реплика буквально резали эльфу слух. Ну что за бред? Столько слов, столько жестов и гордых поз. Каждый пытается показать, что он тут самый умный. Пытаются всё просчитать. Глупцы. Их скудных мозгов не хватит на это. Ведь это подконтрольно лишь судьбе. Даже самый продуманый и идеальный план рушится из-за перемены направления ветра. И Уррийен уверен, что именно так и будет. Все предложеные варианты имеют право на жизнь. Но все они обречены на провал. Эльф знал это. Знал наверняка. Почему? Ответ скрывался глубоко за белыми глазами Уррийена. Не поворачивая головы и не прекращая чесать гриву, он четко проговорил:

- Вы все идиоты. Бестолковые людишки. Какие же вы жалкие в своих попытках казаться умнее, чем вы есть. Вы считаете, что всё продумали и что всё получится. Но я хочу задать вам пару вопросов. А вы знаете наверняка как он выглядит? Вы в курсе, что у человека такого статуса прекрасная охрана из элитных бойцов? Возможно вы догадываетесь, что имея десяток, и возможно не один, охранников он на каких-то неизвестных наёмниках даже не посмотрит? И что вы сделает, когда он просто кинет пару монет и сделает жест ручкой? И с чего вы взяли, что у него тут есть дом? Кажется он всего лишь посол и тут временно?

Данте встал. Поправил плащ.

- Эй, Белоснежка. Ну зачем ругаешься? - Он резко прыгнул и, обняв десептикона, повис на нём. - Давай лучше целоваться.

В подтверждение своих слов Данте крепко поцеловал трансформера в так называемые губы.

Сильная встреча. Мощные удары. Уррийен и Зигфрид как тараны налетели друг на друга. Казалось, что их доспехи всего лишь муляж, так как клинки пробивали их с необычайной лёгкостью. Рывок. Встреча. Резкая, адская боль. И отскок назад, оставляя после себяя шлейф из крови. Но эльф уже давно привык к боли, поэтому и сейчас мало обращал на неё внимание. Главное было не это. А то, что удалось пустить кровь. Ведь для ритуала она нужна больше всего. А тут есть кровь двоих. Пока Абрахам отвлёк Зигфрида, эльф совершил быстрые манипуляции. Он присел на колено, провёл рукой по плоскости меча, собирая кровь рыцаря. Затем этой же рукой провёл по своей ране. Теперь вся ладонь покрыта тёмной липкой жидкостью. Уррийен быстро начертил на полу пару символов. Одновременно с этим он произнёс несколько фраз на незнакомо языке. Резко встал. Развёл руки. И выкрикнул последнюю фразу. Внезапно символы вспыхнули гигантским пламенем, которое взвилось до потолка. Правда опало оно так же быстро, как и появилось. И перед Уррийеном стоял демон. Громадный, жуткий демон. Тёмно-красная кожа с огненными венами. Рога, залитые кровью. Пояс из черепов. Костянная броня, которая крепче любого металла. Огромный меч-тесак. Эльф протянул к нему руку. Они соприкоснулись ладонями и... Быстрая вспышка. Демон изчез. Но и Уррийен преобразился. Он стал немного крупнее. Его кожа преобрела гораздо более тёмный оттенок. Волосы окрасились в красный и развевались на невидимом ветру. Вены казалось пылали ярким пламенем изнутри. Глаза из белых стали абсолютно чёрными. Рана сама собой затянулась.

Уррийен хищно улыбнулся, обнажив образовавшиеся клыки:

- Я не говорил тебе, Зигфрид, что многому научился в клане?

После этого эльф поднял меч и двинулся к сражающимся. Резкий рывок - и он уже рядом. Взмах - и сопровождающий меч огненный шлейф пронёсся через всю арену, нанося повреждения и Зигфриду, и Трикстеру, заодно разбивая в мелкую крошку несколько столбов.

Виктор высунулся из своего кабинета и крикнул:

- Джена, временно передаю коммандование тебе. Мне нужно кое-что уточнить. По поводу этого проишествия у меня есть кое-какие предположения. Надеюсь на тебя.

И он снова скрылся, закрыв за собой дверь.

Степная равнина медленно проплывала под ногами твоего коня, который неспешно ступал по плотной земле широкой дороги. Мерно покачиваясь в такт его шагам, ты вспоминал последнии дни. Вчера вы ехали. И позавчера. И два дня назад. И три. И неделю. Ах да, вспомнил. Две недели назад ты был на приёме у короля. Точнее в тронном зале. Короля не было. С тобой разговаривал старший советник. Он долго и нудно рассказывал о ситуции в королевстве. Об экономике и политике. Закончил свой рассказ он тем, что сообщил тебе о предстоящем задании. На далёкой восточной границе находится форпост. Точнее находился. Пару недель назад он подвергся мощной атаке эльфийского союза. Восточный лесные и степные эльфы объеденились в сильный союз. Все основные военочальники были переброшены на западный и южный рубежи. А офицеры более младшего состава были направлены на север, чтобы сдерживать орочьи племена. В столице остались лишь немногие рыцари. Но ситуация сложная. Поэтому тебе доверяют эту миссию. Тебе предстоит восстановить форпост и укрепить дальний рубеж. Он самый слабый. А враг стал сильнее.

И вот теперь, после многих дней пути, вы едете по равнине, которую называют Севуоль. Это в честь какого-то древнего эльфийского правителя. Эти земли отличаются плодородием и красотой. Но так же в своё время эта ранина была известна тем, что реки очень часто окрашивались кровью. Но уже много лет тут царит спокойствие. Степные эльфы не проявляли агрессии, а лесные племена были слишком малочисленны. Но всё изменилось. Теперь они - крепкий, мощный союз, грозящий смять восточный рубеж и обрушиться на людские владения. Высокая трава почти касалась стремян, а высокое солнце не сжигало путников, а лишь заливало светом бескрайние просторы Севуоли. Наконец вы заметили какое-то сооружение на горизонте. Спустя час вы подъехали к странного вида посёлку. Три небольших деревянных дома. Такая же деоевянная вышка и невысокий частокол. Похоже это всё, что осталось от могучего каменного крепости-форпоста. Ворота были открыты. Вас встретили два воина, оголённых по пояс. На ногах были надеты довольно старенькие поножи. Запястия прикрывали кожанные наручи с парой металлических полос. В руках они держали стандартные армейские копья, а на поясах висели короткие клинки. Один из них был высокий, крепкий юноша со светлой копной волос. Второй же - широкоплечий, покрытый шрамами великан. Явно ветеран. На плече красовалась татуировка восточно-имперского легиона. Он преветливо поднял руку и спросил громким басом:

- Приветствую вас, путники. Кто вы и с какой целью прибыли?

- Неееет!!

Даниель резко сел. Взгляд сразу метнулся на ноги. Но всё в порядке. Никого нет. Или это тоже сон? Чёрт подери, что происходит? Парень прислушался. Мерно тикают часы на столе. Шелестит дерево за окном. Но есть и ещё один звук. особенный. Самый громкий. Самый жуткий. Звук собственного сердца. Даниэль непроизвольно положил руку на грудь. Казалось, что несчастный орган сейчас прорвёт грудную клетку, вывернет рёбра и выскочит на постель. Мысои путались. Пот лился ручьём. Перед глазами была та жуткая картина из сна. Чёрт! Нужно отвлечься. Сколько время? Да какая разница. Даниэль медленно откинул одеяло и поставил трясущиеся ноги н пол. Холод пронзил ступни, пробежал по голеням, икрам, резанул по животу. Выше и выше. И наконец, охладив сердце, ударил в мозг. Нервные окончания среагировали все разом. Юноша поёжился и нащупал пальцами ног тапки. Обувшись, он встал. Ноги подкашивались. Даниэль явно ощущал укусы младенцев. Чёрт! Срань господня! Юноша мысленно выругался и заставил взять себя в руки. Он медленно поволочил ноги на кухню. Страх не позволял делать резких движений и быстрых шагов. Он же запретил включать свет. Даниэль неохотно зашёл в кухню Ему казалось, что за ним наблюдают. Быстрее. Быстрее. Юноша открыл холодильник и сразу зажмурился. Яркая лампочка болезенно взглянула на не спавшего. Свет резанул по радужной оболочке и зрачку. Прикрываясь рукой, Даниэль вытащил открытую коробку сока. Быстрее. Быстрее. Он закрыл створку и жадно припал губами к прохладной упаковке. Сок холодным ручьём, ледяным родником пронёсся по телу. От горла до желудка. Стало ещё холоднее. Даниэль подошёл к окну. Протёр рукой стекло и выглянул наружу. Память старательно стерала кошмарный сон. Точнее зарисовать. Закрасить. Залить чёрной краской. но эт не так просто. Дети. Отец. Смерть. Сон. Или нет? Внезапная мысль прорезала сознание Даниэля. Отринув страх, он быстро вбежал в комнату и схватился за телефонную трубку. Быстрее. Быстрее. Дрожащие пальцы нажимали на кнопки. Тишину нарушили гудки. Отец, возьми трубку. Быстрее. Быстрее.

Замок. Его ловушка. Он постарался. Тут много душ. Но зачем? Можно было бы и проще. Чего этот человек кричит? Увидел её? Не верю. Не может этого быть. Тут какой-то подвох. Но какой?

Эльф в задумчивости обвёл комнату взглядом. Танцующие... Музыканты.... Слуги.... Что-то не так. Как решить эту загадку? Я понял! Нельзя танцевать. Духи неутомимы. Они закружат тебя в вечном танце.

Уррийен положил руку на плечо воина:

- Чтобы не произошло, не танцуй. Запомни. Не танцуй. Этот танец не знает конца. Так ты своей подруге не поможешь. Нужен другой путь. Возможно музыканты, - Эльф сделал пару шагов. - Попробуем выключить музыку.

Уррийен вздохнул и пошёл на звук музыки, лавируя между парами. Главное не попасть в танец. Любым способом.

Эльф облокотился на стену и сложил руки на груди. Не любит он когда с ним в таком тоне.

- То же, что и всем. Заколдованная темница для королевы. Каменный мешок полный ловушек и заклятий. - он кивнул на девушку. - А она кто? Я понял, что ты воин. Может разбудим её? Время здесь идёт совсем по-другому. И замок живёт. Вы легли спать - он один. Вы проснулись - он другой. Он может заглядывать в самую твою душу. Он настраивается на тебя. На твои страхи и сомнения. Он увидит всё. Даже то, что ты скрыл от себя самого. Он воплощение всего страха и ужаса, который только существовал в этом мире. Он паранойа и отчаяние. Он - другая сторона каждго из вас. Его нельзя победить. Его невозможно понять. Ты не заметишь, как он тебя поглотит. А он это обязательно сделает. И твоя душа присоедениться к миллионам таких же душ. И он станет сильнее. И он узнает больше. Возможно появится ещё одна комната и ты станешь в ней ловушкой для тех, кто придёт следом. Ты будешь мучаться и страдать. И от этого ты станешь ещё злее. Ловушка будет ещё страшнее. Потому что ты и есть ловушка. Как убить миллионы душ? Как выбраться из замка? Не знаешь? Я тебе отвечу. Никто не знает. Знает лишь он сам. Но он никогда не скажет тебе как. Он лишь засыпет тебя новыми вопросами. Новыми загадками. Новыми сомнениями. И если ты завязнешь в них, то считай, что он уже тебя поглотил. Я ответил на твой вопрос, человек. Теперь твой черёд. Кто она? Кто ты?

Малок резво подбежал к самолёту и первым взошёл на борт. Осмотрев всё и не обнаружив ничего подозрительного, он принялся искать оружие по-крупнее. Остальным доложил:
- Всё чисто.